Но какие доказательства у нас имеются о том, что у
животных нет переживающей смерть, если и не совсем
бессмертной души? На строго научном основании мы
можем приводить столько же доказательств за, сколько и
против. Выражаясь яснее, ни человек, ни животное не
могут ни доказать, ни опровергнуть, что их души
переживают, то есть остаются живыми после телесной
смерти. И с точки зрения научного опыта невозможно
подвести под компетенцию какого-либо закона науки то,
что не имеет объективного существования. Но Декарт и
Бойз-Реймонд исчерпали свое воображение над этим
вопросом, а Агассиз не мог представить себе будущего
существования без участия в нем животных, которых мы
любили, без растительного царства, которое нас окружает.
И, чтобы вызвать в нас возмущение против
предполагаемой справедливости Первопричины,
достаточно подумать, что бессердечный хладнокровный
злодей-убийца наделен бессмертным духом, тогда как
благородная, честная собака, часто ценою собственной
жизни, самоотверженно защищающая ребенка или своего
хозяина, которая полюбила его, и которая иногда после
смерти хозяина умирала от голода на его могиле,
отказываясь принимать пищу; это животное, в котором
чувства справедливости и великодушия иногда развиты в
поразительной степени, должно со смертью уничтожаться
окончательно! Но, покончим с таким цивилизованным
рассудком, который допускает существование такого
несправедливого пристрастия. Лучше, гораздо лучше в
таком случае цепляться за инстинкт и верить вместе с
индейцами Поупа, чей "неискушенный ум" может
представить себе только такой рай, где
"...на небе признан равным,
Пес верный бродит с ним".
Недостаток места не позволяет нам приводить взгляды
древних и средневековых оккультистов по этому предмету.
Достаточно будет сказать, что они опередили Дарвина и в
большей или меньшей мере охватили все его теории о
естественном отборе и эволюции видов, а также
значительно растянули эту цепь в обе стороны. Кроме того,
эти философы были исследователями, смелыми как в
области психологии, так в физиологии и антропологии.
Они никогда не сворачивали с двух параллельно идущих
тропинок, начертанных для них их великим учителем
Гермесом. "Как наверху, так и внизу", - было их
аксиомой; и физическую эволюцию они проследили
одновременно с духовной.
В одном отношении, по крайней мере, современные
биологи вполне последовательны: не будучи пока что в
состоянии четко продемонстрировать существование
индивидуальной души у животных, они также отрицают ее
существование у человека. Рассудочное мышление привело
их на край Тиндалевской "неодолимой пропасти" между
сознанием и материей; один только инстинкт может
научить их, как построить мост через эту пропасть. Когда,
придя в отчаяние о том, что будут ли они когда-либо в
состоянии разгадать тайну жизни, они придут в
окончательный тупик - их инстинкт может вновь заявить о
себе и перенести их через неизмеримую доселе пропасть. Это
тот пункт, до которого, кажется профессор Джон Фиске и
авторы "Невидимой вселенной" дошли; а антрополог Уоллес,
экс-материалист, оказался первым, отважно переступившим
ее. Пусть они смело идут вперед, пока не откроют, что вовсе
не дух пребывает в материи, а, наоборот, материя
временно цепляется за дух, и только последний является
вечным неразрушимым обиталищем для всего сущего, как
видимого, так и невидимого.
Философы эзотеризма верили, что все, что существует
в природе есть только материализовавшийся дух. Вечная
Первопричина, говорили они, есть латентный дух, и
материя в начале. "В начале было Слово... и Слово было
Бог". Признавая, что идея о таком Боге является
невообразимой абстракцией для человеческого рассудка,
они заявляли, что безошибочный человеческий инстинкт
воспринял ее, как воспоминание о чем-то конкретном, хотя
и неуловимом нашими физическими чувствами. С
появлением первой идеи, эманируемой из двуполой и до
этого неактивной божественности, первое движение
сообщается всей вселенной, и электрический трепет
моментально пронизывает беспредельное пространство.
Дух породил энергию, и энергия породила материю; и
таким образом латентная божественность проявилась как
творческая энергия.
Когда; в какой именно вечности; или как? - эти
вопросы всегда останутся без ответа, ибо человеческий
разум не в состоянии раскрыть эту великую тайну. Но хотя
духовная материя существовала всегда, она пребывала в
латентном состоянии; эволюция же нашей видимой
вселенной должна была иметь свое начало. Нашему
слабому рассудку это начало может показаться таким
отдаленным, как сама вечность - периодом, невыразимым
ни числами, ни словами. Аристотель убеждал, что мир
вечен и что он всегда будет таким; что одно поколение
людей производило другое поколение, не имея какого-либо
начала, которое мог бы установить наш интеллект. В
экзотерическом значении это его учение противоречит
учению Платона, который учил, что "было время, когда
человечество не воспроизводило себя"; но по духу оба
учения согласуются, так как Платон немедленно добавляет:
"За этим последовала земная человеческая раса, в которой
первичная история была постепенно забыта, и человек погружался все
Пирамида