было легко увидеть, что танцоры исполняют коленца "Дедушкиной пляски". В
эту ночь они вели себя еще хуже, чем прежде. Так они остановились у до-
ма, в коем жила помолвленная девица, и пустились в дикий пляс вокруг те-
ни, которая в совершенстве напоминала эту незамужнюю женщину, в чью
честь они исполняли ночной свадебный танец. А днем весь город погрузился
в скорбь, поскольку все девицы, чьи тени были видны танцующими с призра-
ками, внезапно умерли. То же случилось вновь и на следующую ночь. Пляшу-
щие скелеты вертелись перед домами, и везде, где они побывали, наутро в
гробу лежала мертвая невеста.
Горожане решили больше не подвергать своих дочерей и суженых такой
неотвратимой опасности. Они пригрозили бургомистру, что уведут Эмму си-
лой и отдадут ее Видо, если он не разрешит, чтобы они сочетались браком
до наступления ночи. Выбор был труден, но так как бургомистр был не в
привычном для себя положении, когда можно выбирать с полной свободой, то
он, как и пристало свободному человеку, свободно объявил Эмму невестой
Видо.
Задолго до часа призраков гости сели за свадебный стол. Прозвучал
первый удар колокола, и тотчас же послышался любимый напев хорошо знако-
мого свадебного танца. Напуганные до смерти гости, боявшиеся, что чары
еще могут действовать, поспешили к окнам и увидели волынщика, за кото-
рым, приближаясь к дому, следовала вереница фигур в белых саванах. Он
остановился у двери и заиграл, но череда призраков медленно продолжала
двигаться и достигла даже праздничного зала. Тут необычные бледные гости
протерли глаза и в изумлении огляделись, словно только что проснувшиеся
лунатики. Свадебные гости спрятались за столы и стулья, но вскоре щеки
призраков начали румяниться, а белые губы стали расцветать, словно буто-
ны роз. Они с радостью и изумлением смотрели друг на друга, а хорошо
знакомые голоса называли имена друзей. Вскоре в них опознали ожившие
трупы, ныне цветущие во всем блеске молодости и здравия: это были невес-
ты, внезапная смерть которых наполнила скорбью весь город, и которые,
теперь очнувшись после колдовского сна, были приведены волшебным инстру-
ментом мастера Виллибальда из могил на веселый свадебный пир. Старик-ку-
десник на прощанье исполнил последнюю радостную мелодию и исчез. Больше
его не видели.
Видо придерживался того мнения, что волынщик был не кто иной, как
знаменитый Дух Силезских гор. Молодой художник встретил его однажды во
время прогулки по холмам и добился (никогда не узнав как) его расположе-
ния. Тот обещал юноше помочь в сватовстве и сдержал слово, хотя и нес-
колько шутливым образом.
Видо всю свою жизнь оставался любимцем Духа Гор. Он разбогател и стал
известен. Его дражайшая Эмма приносила ему каждый год по милому ребенку,
а покупать его картины приезжали даже из Италии и Англии. А "Пляски
мертвецов", которыми гордятся города Базель, Антверпен, Дрезден, Любек и
множество других городов, суть только копии или подражания подлинному
произведению Видо, которое он создал в память о настоящей "Пляске мерт-
вецов в Нейссе" Но, увы, эта картина потеряна, и еще ни один собиратель
живописи не нашел се для удовольствия ценителей и пользы истории ис-
кусств.
Около 1810 года
Вильям Гаррисон Эйнсворт
НЕВЕСТА ПРИЗРАКА
Гернсвольский замок в конце 1655 года был местом светских развлече-
ний. Варон Гернсвольф был самым могущественным дворянином в Германии.
Его имя прославили патриотические деяния сыновей и красота единственной
дочери. Поместье Гернсвольф, располагавшееся среди Черного леса, было
пожаловано за верную службу одному из его предков государством и перешло
вместе с другими наследными имениями семье нынешнего владельца. Это был
готический особняк, возведенный согласно моде тех времен в пышном стиле
и состоящий главным образом из темных извилистых коридоров и залов со
сводчатыми потолками и гобеленами на стенах - величественных, но плохо
приспособленных для личного удобства по причине их мрачной величины.
Темный сосновый лес окружал замок со всех сторон и придавал местности
угрюмый вид, который редко оживлялся светом солнца.
Колокола замка радостно зазвонили при наступлении зимних сумерек,
стража была поставлена на башнях, чтобы оповещать о приезде гостей,
приглашенных разделить веселье, царящее в этих стенах. Единственной до-
чери барона Клотильде только что исполнилось семнадцать лет, и было
приглашено блистательное общество, дабы отпраздновать ее день рождения.
Для приема многочисленных гостей были открыты большие сводчатые залы.
Вечерние забавы едва начались, когда часы на тюремной башне пробили с
необычайной торжественностью, и в тот же миг в бальном зале появился вы-
сокий чужестранец, облаченный в таинственный черный костюм. Он учтиво
поклонился, но к нему отнеслись с явной сдержанностью. Никто не знал,
кто он такой и откуда приехал, но было очевидно, что он дворянин высшего
сословия, и хотя его появление было принято с недоверием, с ним обходи-
лись весьма уважительно. Он особо обратился к дочери барона и был так
рассудителен в своих замечаниях, и так тонок в своих остротах, очарова-
телен в обращении, что быстро растревожил душу своей юной и чувстви-
тельной слушательницы. В итоге, после некоторого замешательства со сто-
роны хозяина, который вместе с остальными гостями был не в силах отно-
ситься к чужестранцу безразлично, ему предложили остаться в замке на
несколько дней, и приглашение было с радостью принято.
Глубокой ночью, когда все удалились в свои покои, было слышно, как на
серой башне уныло раскачивается из стороны в сторону тяжелый колокол,
хотя ни одно дуновение ветра не тревожило деревья в лесу. Многие гости,
встретившись наутро за завтраком, утверждали, что слышали звуки божест-
венной музыки, в то время как другие настаивали, что это был ужасный
шум, исходивший, как казалось, из покоев, которые в то время занимал чу-
жестранец. Однако вскоре он сам появился за столом, к когда были упомя-
Пирамида