всем, что
обрушилось на них, и он жаждал слушать, ибо не совсем понял,
что значат слова
Берена. Когда, наконец, он услышал все, еще более обратилось
его сердце к
Берену, и он обрадовался любви, которая проснулась в сердце
Тинувиэли, благодаря
чему она совершила великие деяния и добилась большего, чем
любой воин из ее
народа. "Никогда более", сказал он, "не оставляй этот дом,
Берен, или Тинувиэль,
я прошу тебя, ибо ты - великий Эльф, и имя твое всегда будет
считаться великим
среди родичей." Но Берен ответил ему гордо, сказав: "Нет, о
король, я сдержу и
свое, и твое слово - или не буду никогда жить в твоих чертогах
в мире." И король
умолял его не странствовать более по темным и неизведанным
областям, но сказал
Берен: "Не нужно этого, ибо смотри - камень этот даже сейчас
поблизости от твоих
пещер."; и он объяснил Тинвелинту, что от зверь, что опустошил
его землю, был
никто иной как Каркарас, волк-страж ворот Мелько - это не было
известно никому,
но Берен об этом знал, наученный Хуаном, чья хитрость в чтении
следов была
величайшей среди всех псов - а среди них нет в этом
неискусных. Хуан,
конечно,был сейчас вместе с Береном в чертогах, и когда эти
двое говорили о
погоне и о великой охоте, он попросился участвовать в этом
деянии; и это было
разрешено с радостью. Тогда эти трое готовятся извести этого
зверя, чтобы
освободить весь народ от ужаса, производимого волком, и Берен
смог бы сдержать
свое слово, принеся Сильмарил, чтобы тот вновь засиял среди
Эльфов. Король
Тинвелинт сам возглавил эту охоту, и Берен был рядом с ним, и
Маблунг
тяжелорукий, предводитель королевских танов, скакал рдом,
сжимая копье - могучее
оружие, отбитое в бою у пришедших издалека Орков - и с этими
тремя шел Хуан,
могущественнейший из собак, но больше никого не взяли они, по
желанию короля,
который сказал: "Четырех достаточно, чтобы убить даже Адского
волка" - но лишь
те, кто видели его, знали, как страшен этот зверь, по размеру
близкий к лошадям
Людей, и так силен был жар его дыхания, что оно опаляло все,
чего касалось.
Почти через час после восхода солнца они выступили, и вскоре
Хуан нашел новые
следы у потока, неподалеку от королевских дверей, -"и",
говорит он, "это
отпечаток лапы Каркараса". С этого времени следовали они вдоль
потока весь день,
и во многих местах берега его были свежевытоптаны и разорены,
и вода в лужах
была грязной, словно нескотлько зверей, одержимых безумием,
недавно катались
здесь и дрались.
В то время солнце тонет за западными горами, и темнота
крадется из Хисиломе, так
что свет в лесу умирает. И пришли они в место, где след
сворачивает и, возможно.
теряется в водах потока, и Хуан не может больше следовать по
нему; и здесь
поэтому они устраивают стоянку, спя по очереди у потока, и
медленно тянется
ранняя ночь.
Внезапно, когда сторожил Берен, ужасающий звук раздался
вдалекек - подобный вою
семидесяти обезумевших волков - затем смотри1 кустарник
трещит, и с сухим
треском ломаются молодые деревца, и Берен знает, что Каркарас
идет на них. Вряд
ли было у него время разбудить остальных. и они только
вскочили, наполовину
проснувшись, когда гигантская фигура замаячила в струящемся
лунном свете,
просачивающемся к ним, и она мчалась как безумная, двигаясь по
направлению к
воде.
Тогда подал голос Хуан, и зверь свернул к ним, и пена капала
из его пасти, и
красный свет горел в его глазах, и морда его выражала смесь
ужаса и гнева. Но он
не вышел из-за деревьев, пока не бросился на него Хуан,
бесстрашный сердцем, но
тот могучим прыжком бросился прямо на эту огромную собаку, ибо
неожиданно в нем
вспыхнула вся его ярость, когда увидел он Берена, которого
узнал, когда тот
стоял позади, и его темному разуму казалось, что именно в нем
была причина всех
его страданий. Тогда Берен быстро ударил его копьем в горло, а
Хуан вновь
Пирамида