В силу, заключающуюся в мантрах и в Вак брахманов,
ныне верят так же сильно, как и в ранний ведический
период. "Несказуемое Имя" каждой страны и религии
связано с тем, что, по утверждению масонов, является
таинственными письменами - эмблемами девяти имен
или атрибутов, по которым божество было известно
посвященным. Всетворящее Слово, начертанное Енохом на
двух треугольниках из чистейшего золота, на которых он
вырезал два таинственных знака, вероятно, лучше известно
бедным, необразованным "язычникам", чем в высшей
степени завершенным Великим Первосвященникам и
Великим Z. Верховных Собраний Европы и Америки.
Только почему члены Королевской ложи так горько и
постоянно оплакивают его утерю - этого мы никак не
можем понять. Это слово из М. М., как они сами скажут,
целиком состоит из согласных букв. Поэтому мы
сомневаемся, владел ли кто-нибудь из них когда-либо его
правильным произношением, если даже оно когда-либо
было "извлечено из потайного свода", вместо нескольких
его искажений. Однако, именно в старину мизраимов, как
считают, внук Хама унес священный треугольник
патриарха Еноха. Поэтому он находится в Египте, и только
на Востоке следует искать это таинственное "Слово".
Но теперь, когда так много секретов масонства было
разглашено друзьями и врагами, разве мы не вправе
сказать, без подозрений в недобрых чувствах, что со
времени грустной катастрофы тамплиеров ни у одной
"ложи" в Европе и еще менее в Америке не было ничего,
что стоило бы скрывать. Не желая быть неправильно
понятым, мы говорим ни у одной ложи, совершенно
исключая при этом несколько избранных братьев. Бешеные
обвинения масонского братства католическими и
протестантскими писателями кажутся просто смешными,
так же как утверждения аббата Баруэля, что все "выдает,
что наши франкмасоны являются потомками тех рыцарей",
тамплиеров, которые были осуждены в 1314 году.
"Мемуары якобинства", написанные этим аббатом,
очевидцем ужасов первой революции, посвящены в
значительной степени розенкрейцерам и другим масонским
братствам. Один только тот факт, что он прослеживает
происхождение современных масонов до тамплиеров и
указывает на них, как на тайных убийц, обученных для
политических убийств, доказывает, как мало он о них
знает, и как сильно ему хочется в то же время найти в лице
этих обществ удобных козлов отпущения за преступления и
грехи другого тайного общества, которое со дня своего
существования приютило у себя не одного только опасного
политического убийцу - Общество Иисуса.
Обвинения против масонов большею частью
наполовину были домыслами, наполовину плодами
ненасытной злобы и заранее запланированного
клеветничества. Ничего убедительного и ничего
определенно преступного характера прямо доказано не
было. Даже похищение ими Моргана так и осталось делом
догадок. В то время это дело было использовано как
удобный случай торгующимися политиканами. Когда в
реке Ниагара был обнаружен неопознаваемый труп, один
из глав этого ничем не брезгающего класса, будучи
осведомлен о том, что тождественность трупа чрезвычайно
сомнительна, неосторожно выдал весь этот заговор, сказав:
"Ничего, не имеет значения, он достаточно хороший Морган,
пока не окончились выборы!"
С другой стороны, мы находим, что орден иезуитов не
только разрешает в некоторых случаях, но в
действительности учит и побуждает "к государственной
измене и цареубийству".
Ряд "Лекций" о франкмасонстве и его опасностях,
прочитанных в 1862 г. Джеймсом Бартоном Робертсоном,
профессором истории новейшего периода Дублинского
университета, лежит перед нами. В них лектор обильно
цитирует, в качестве своих авторитетов, упомянутого
аббата (Баруэля, естественного врага масонов, которых
нельзя поймать в исповедальне) и Робисона, хорошо
известного масона-отступника 1798 г. Как это обычно
бывает у всех партий, будь она промасонская или
антимасонская, перебежчик из противного лагеря всегда
приветствуется похвалами и ободрениями и проявляется
большая заботливость, чтобы обелить его. Каким бы
удобным по некоторым политическим причинам
знаменитый Комитет Антимасонского Съезда 1830 года
(США) ни счел бы следующее весьма иезуитическое
предложение Пуфендорфа, что "клятвы не обязывают, если
они абсурдны и неуместны", и еще другое, которое учит,
что "клятва не обязывает, если Бог не принимает ее" [578,
кн. IV, гл. 1], - все же ни один по-настоящему честный
человек не принял бы такой софистики. Мы искренне
верим, что лучшая часть человечества всегда помнит, что
существует моральный кодекс чести, гораздо больше
обязывающий, чем клятва на Библии, Коране или Ведах.
Ессеи вообще никогда не клялись ни на чем, но их "да" и
"нет" были настолько же крепки и гораздо лучше, чем
клятва. Кроме того, кажется чрезвычайно странным, что
находятся народы, называющие себя христианскими и в то
же время устанавливающие обычаи в гражданских и
церковных судах, диаметрально противоположные велению
своего Бога, который ясно запрещает всякое
произнесение клятвы - "не клянитесь ни небом... ни
землею... ни головою". Нам кажется, что утверждение:
"клятва не обязывает, если Бог ее не принимает", -
помимо того, что это является абсурдом - так как никакой
Пирамида