духовной науке, верит и подтверждает.
Наш нынешний цикл является преимущественно таким
циклом душевных смертей. Мы сталкиваемся с
утерявшими душу мужчинами и женщинами на каждом
шагу. Также мы не удивляемся, при нынешнем состоянии
вещей, огромной неудаче последних усилий Гегеля и
Шеллинга построить какую-то метафизическую систему.
Когда факты, ощутимые и осязаемые факты
феноменологического спиритуализма происходят
ежедневно и ежечасно и все же отрицаются большинством
"цивилизованных" народов, то мало шансов на то, что все
время возрастающие толпы материалистов примут чисто
абстрактную метафизику.
В книге, названной Шампольоном "Проявление на
Свет", имеется глава о "Ритуале", которая полна
таинственных диалогов с обращениями души к различным
"Силам". Среди этих диалогов имеется один, который
более чем выразителен по поводу потенциальности
"Слова". Сцена происходит в "Зале Двух Истин". "Дверь",
"Зал Истины" и даже различные части ворот обращаются с
речами к душе, просящей разрешить ей войти. Все они
запрещают ей входить, если она не скажет им их тайных,
или мистических, имен. Какой ученик тайной доктрины не
узнает в этих именах тождественности значения и цели с
именами, встречающимися в Ведах, в позднейших трудах
брахманов и в "Каббале"?
Маги, каббалисты, мистики, неоплатоники и теурги
Александрии, которые так превосходили христиан своими
достижениями в тайной науке; брахманы или саманеане
(шаманы) старины; современные брахманы, буддисты и
ламаисты, - все заявляли, что определенная сила связана с
этими различными именами, связанными с одним
непроизносимым Именем. Мы показали из своего личного
опыта, как глубоко вкоренилось в ум народа по всей
России верование, что это Слово творит чудеса и
находится в основе каждого магического деяния.
Каббалисты таинственно связывают Веру с этим словом.
То же делали апостолы, обосновывая свои утверждения на
приписываемых Иисусу словах: "Если бы вы имели веру
величиною с горчичное зерно... для вас не было бы ничего
невозможного", и Павел, повторяя слова Моисея, говорит,
что "Близко к тебе слово, в устах твоих и в сердце твоем;
то есть слово веры" [Римлянам, X, 8]. Но кто, кроме
посвященных, может похвастать постижением его полного
значения?
В наши дни, так же как это было в старину, чтобы
поверить библейским "чудесам", требуется вера; но для
того, чтобы быть в состоянии самому производить их,
требуется знание эзотерического значения "слова".
"Если Христос", - говорит д-р Фаррар и Кэнон Уэсткотт, - "не
сотворил никаких чудес, то евангелия не заслуживают доверия".
Но даже допуская, что он действительно творил их -
разве от этого евангелия, написанные другими, а не им
самим - становятся сколько-нибудь более достоверными?
А если не становятся, то какую цель преследует этот
аргумент? Кроме того, рассуждения по такой линии
оправдывали бы аналогию, что чудеса, сотворенные
представителями других религий, должны делать их
евангелия достоверными. Не означает ли это, по меньшей
мере, равенства между христианскими Священными
Писаниями и священными книгами буддистов? Ведь они
равным образом изобилуют феноменами наиболее
поразительного характера. Кроме того, христиане больше
не имеют подлинных чудес, совершаемых их
священнослужителями, ибо они утеряли Слово. Но многие
буддийские ламы и сиамские талапоины - если только все
путешественники не сговорились между собой лгать -
были, и по-прежнему в состоянии повторить любой
феномен, описанный в Новом Завете, и совершить даже
большее и притом без всяких претензий на
приостановление естественных законов или на
божественное вмешательство. В сущности, христианство
показывает, что оно настолько же мертво в вере, насколько
на деле, тогда как буддизм полон жизнеспособности и
подтверждается реальными доказательствами.
Лучшим аргументом в пользу подлинности буддийских
"чудес" является тот факт, что католические миссионеры,
вместо того, чтобы отрицать или рассматривать их как
простое фокусничество - как поступают некоторые
протестантские миссионеры - часто оказываются в таком
затруднении, что вынуждены прибегать к безнадежной
альтернативе - приписывать все это Дьяволу. И настолько
приниженными чувствуют себя иезуиты в присутствии
этих истинных слуг Божиих, что с неимеющим сравнения
лукавством решили поступать в этом случае с талапоинами
и буддистами так, как сказано про Магомета и гору. "И
видя, что она не двинется к нему. Пророк сам двинулся к
горе". Обнаружив, что им не поймать сиамцев на приманку
своих пагубных учений в христианском одеянии, они
замаскировались и в течение веков появлялись среди
бедного, невежественного народа под видом талапоинов,
пока их не разоблачили. Они даже голосовали и приняли
немедленно постановление, которое и теперь имеет полную
силу древнего догмата веры. "Нааман сириец", - говорят
иезуиты Каены, - "не лицемерил в отношении своей веры,
когда он преклонил колени вместе с царем в доме Римона;
также отцы Общества Иисуса не лицемерят, когда они
принимают облачения и обычаи талапоинов Сиама" (nec
dissimulant Patres S. J. Talapoinorum Siamensium institutum
vestemque affectantes". - Position, 9, 30 Jan., 1693).
Пирамида