чением высших добродетелей [17, V, 18, 51; С, 559].
"Освободиться от подчиненности чувственному существованию,
победить титанические элементы в нашей земной природе с помощью
божественной природы - вот наша задача".
Зеллер приписывает ему слова [16]:
"Чистота, даже в тайных мечтаниях сердца, - наша величайшая
обязанность и только философия и посвящения в мистерии помогают
достижению этой цели".
Крантор, другой философ, связанный с первыми днями
Академии Платона, мыслил человеческую душу как соз-
данную из первичной субстанции всех вещей, Монады или
Единого и Дуады или Двуединого Плутарх подробно гово-
рит об этом философе, который подобно своему учителю
верил, что души, распределенные по земным телам, несут
наказание и находятся в изгнании.
Гераклит, хотя некоторые критики не верят, что он строго
придерживался первоначальной философии Платона [15],
учил той же самой этике. Зеллер представляет его нам, как
учителя, который, подобно Гицетасу и Экфанту, преподавал
пифагорейскую доктрину суточного вращения земли и непод-
вижности некоторых звезд, но он добавляет, что Гераклит не
знал о годовом вращении земли вокруг солнца и о гелиоцен-
трической системе [16]. Но у нас имеются достоверные дока-
зательства, что гелиоцентрическая система преподавалась в
мистериях, и что Сократ умер по обвинению в атеизме, т. е.
разглашении священных тайн. Гераклит полностью принял
пифагорейские и платонические взгляды о человеческой душе
и ее способностях Он описывает ее, как светящуюся весьма
эфирную сущность. Он подтверждает, что души обитают на
"млечном пути", прежде чем спуститься в "зарождение" или
подлунное существование. Его демоны или духи обладают
воздушными или парообразными телами.
В "Эпиномисе" полностью изложена доктрина пифаго-
рейских чисел и их соотношение с сотворенным. Как ис-
тинный платонист, его автор утверждает, что мудрость
может быть достигнута только тщательным изучением ок-
культной природы творения, одно это только дает нам уве-
ренность о блаженном существовании после смерти. В этом
трактате много размышлений по поводу бессмертия, но
автор этих размышлений добавляет, что мы можем достичь
этого знания только через полное постижение значения
чисел, ибо человек, неспособный отличить прямую линию
от кривой, никогда не будет иметь достаточно мудрости,
чтобы дойти до математической демонстрации незримого,
т. е. мы должны убедиться в объективном существовании
нашей души (астрального тела), прежде чем мы узнаем, что
мы обладаем божественным и бессмертным духом. Ямвлих
говорит то же самое, добавляя, кроме того, что это является
тайной высшего посвящения. Божественная сила, говорит
он, всегда негодует на тех, "кто делает очевидным состав
icostagonus", а именно, кто передает способ вписания в
сферу додекаэдра.
Идея, что "числа", обладающие величайшей доброде-
телью, всегда производят добро и никогда не производят
зла, имеет в виду справедливость, уравновешенный темпе-
рамент и все, что гармонично. Когда автор о каждой звезде
говорит, как об индивидуальной душе, он только подразу-
мевает то, что индийские посвященные и герметисты учили
до него и после него, а именно что каждая звезда является
самостоятельной планетой, которая, подобно нашей земле,
имеет свою собственную душу, причем каждый атом мате-
рии насыщен божественным приливом мировой души. Она
дышит и живет, она чувствует, и страдает и радуется жизни
по-своему. Какой естествоиспытатель в состоянии оспари-
вать это с достаточно убедительными доказательствами?
Поэтому мы должны рассматривать небесные тела, как
образы богов, разделяющих силы своих субстанций, и хотя
они не бессмертны в своем душевном существе, их роль во
вселенской экономии заслуживает божественного почита-
ния, такого, какое мы воздаем меньшим богам. Идея ска-
занного ясна, и, действительно, нужно быть злонамерен-
ным, чтобы ее неправильно истолковывать. Если автор
"Эпиномиса" помещает этих огненных богов выше, чем
животных, растения и даже человечество, которым всем,
как порождениям земли, он отводит более низкое место, -
кто может доказать, что он вовсе неправ? Тому, кто захотел
бы понять различные воплощения концепций древних фи-
лософов, которые, в конечном счете, обоснованы на иден-
тичных понятиях о естестве Первопричины, ее атрибутах и
методах, - тому следует погрузиться в самые глубины
абстрактной метафизики старых философов.
Опять-таки, когда автор "Эпиномиса" помещает между
высочайшим и низшими богами (воплощенными душами)
три класса демонов и населяет вселенную невидимыми
существами, - он более рационален, чем наши современ-
ные ученые, которые между этими двумя крайностями ос-
тавляют зияющий пробел, арену слепых сил. Из этих трех
классов первые два невидимые; их тела - чистый эфир и
огонь (планетные духи); демоны третьего класса обладают
парообразными телами; они, обычно, невидимы, но иногда
уплотняются и становятся видимыми на несколько секунд.
Это земные духи или астральные души.
Вот это те доктрины, которые, при изучении их по-
средством аналогий по принципу соответствий, вели древ-
них и могут теперь повести современных филалетийцев
шаг за шагом к раскрытию величайших тайн. На краю
мрачной бездны, отделяющей духовный мир от физическо-
Пирамида