ные части цикла.
Героический Уладский цикл или Цикл Красной Ветви. Это самый интересный
и разнообразный цикл: его персонажи – архетип героя Кухулин; правитель уладов,
щедрый и добродетельный король Конхобар; король в изгнании Фергус; охотник за го-
ловами Коналл Кернах; королева Медб и ее муж, король Айлиль, правители Коннахта –
переживают многочисленные приключения и отличаются несложными и сильно типизи-
рованными характерами. Самое пространное и самое примечательное повествование
этого цикла, T?in B? C?alnge («Похищение быка из Куальнге»), много раз переписыва-
лось в различных вариантах в течение XI и XII вв. Во многих отношениях «Похищение»
сравнимо с «Илиадой». Боги в нем постоянно вмешиваются в действия героев, а обри-
сованное там общество является наиболее древним из всех, какие мы только можем
себе представить, и принадлежит, скорее всего, к гальштаттской или латенской эпохе.
Цикл Финна, иногда ошибочно называемый оссиановым циклом. Он самый не-
давний из всех и подвергался неоднократным переработкам. В противоположность
Уладскому циклу, сгруппированному вокруг фигуры Кухулина, он повествует о бесчис-
ленных приключениях «шайки» воителей, фениев, руководимых их вождем Финном
(«Белый») и его сыном Ойсином («Олененок»). Этот цикл, мифологической ценностью
которого не стоит пренебрегать, хотя она и несравнима с ценностью прочих циклов, в
конце XVIII в. послужил основой для литературных подделок Макферсона. Их успех
обусловлен тем, что персонажи этого цикла в фольклоре Ирландии и Шотландии со-
хранились лучше, чем герои Уладского цикла.
Исторический цикл, называемый иногда циклом королей. К нему относят
обычно все ирландские хроники, которые являются произведениями вполне легендар-
ного и псевдоисторического характера. Главное среди них – обширная компиляция,
озаглавленная Lebor Gab?la ?renn («Книга взятия Ирландии»). Описанные в ней собы-
тия начинаются во времена потопа, затем следует рассказ о пяти мифических племе-
нах, последовательно захватывавших страну: то были потомки Партолона, Немеда,
Фир Болг, Племена богини Дану и, наконец, сыновья Миля или гойделы . Далее, к этому
циклу присоединяют повести о королях Ирландии, сроки правления которых разные
анналы датируют промежутком между III веком до н.э. и приблизительно 1000 г. И все-
таки во всех этих преданиях несравненно больше мифологии, чем истории.
В качестве краткого пояснения следует добавить, что эта вполне современная
классификация ни в коей мере не соответствует той, которой пользовались средневе-
ковые ирландцы, распределявшие свои произведения по жанрам (похищения, осады,
любовные истории, сватовства, захваты, смерти, переселения, охоты, изгнания и
т.д.). С интересующей нас точки зрения ни та, ни другая не являются обязательными: в
эпическом Уладском цикле почти столько же мифологических мотивов, сколько эпопеи
в мифологическом цикле, персонажи обоих ведут себя почти одинаково. Но ни одно
исследование не может обойтись без классификации материалов или тем, которым оно
посвящено. Скажем, однако, что наиболее интересующие нас тексты относятся к ми-
фологическому и Уладскому циклам.
В сравнении с ирландской литературой, представляющей из себя письменное
продолжение устной традиции, мифологические черты валлийской литературы обозна-
чены куда менее отчетливо. Менее древняя и более разработанная, нежели ирланд-
ская проза, она знаменует собой переход от простого кельтского повествования к сказ-
ке или роману, сообразующемуся со вкусами феодального средневековья.
Наиболее значительные произведения таковы:
Четыре ветви «Мабиноги», называемые также во множественном числе «Маби-
ногион» (от mabinog «ученик»; слово это, без всякого сомнения, относится к устному
обучению придворных поэтов, последнему следу дохристианской традиции). Самая из-
вестная рукопись «Мабиногиона», Llyfr Coch Hergest («Красная книга из Хергеста») (и в
дополнение Llyfr Gwyn Rhydderch «Белая книга Ридерха»), датируется XIII в., но пред-
ставляет собой текст XII или даже XI в. Эти четыре ветви, носящие названия
Пуйлл, владыка Диведа,
Бранвен, дочь Лира,
Манавидан, сын Лира,
Мат, сын Матонуи,
составляют, собственно говоря, бриттский «мифологический цикл». Мифологическое
родство Ирландии и Уэльса общепризнанно, считается также, что оно возникает благо-
даря валлийским заимствованиям. Но заимствования – это слишком простое объясне-
ние, которое должно быть отвергнуто, поскольку замеченные нами сходства позволяют
думать об общих истоках, замаскированных разной трактовкой. Уэльс, защищавший
свой язык, неизбежно сохранил также отчетливые следы мифологии в литературных
сюжетах.
Артуровский цикл, приблизительно подобный ирландскому Уладскому циклу.
Легендарный король Артур занимает в нем место короля Конхобара, а его племянник
Гуалхмаи (Гавейн французских артуровских романов) – место Кухулина. Персонажи не
так примитивны, как герои ирландских текстов, и не требуется тщательного изучения,
чтобы обнаружить в них почти идентичные черты. Их внешний лоск можно объяснить
французским влиянием. Фактура всего цикла куда более литературна, чем ткань «Ма-
биногиона»: это уже не дословное следование устной традиции, а тщательно разрабо-
танная редакция, произведение утонченных поэтов и прозаиков, заботящихся о стиле
изложения. Именно в этих повествованиях («Ллид и Ллевелис», «Килух и Олуэн», «Сон
Ронабуи», «Сон Максена Вледига», «Оуэн и Ллинет», «Передир, сын Эвраука», «Ге-
рейнт и Энид») следует искать истоки «Материи Британии». Разница между этой «ма-
терией» и ее кельтскими источниками состоит лишь в том, что французские, англо-
норманнские и немецкие подражатели не имели ни малейшего понятия о мифологиче-
ской ценности используемого ими материала, потому что им было достаточно заимст-
вовать литературные сюжеты. Артуровская легенда отлично иллюстрирует переход от
мифа к роману.
Можно упомянуть еще гномическую и агиографическую литературу Ирландии и
Уэльса (агиография была также единственной древней литературой Бретани на латин-
ском языке, и она может преподнести много сюрпризов). Однако литература эта весьма
неравноценна. Наряду с немногими оригинальными произведениями, преобладающее
место в ней занимают компиляции или даже простые переводы и адаптации иноязыч-
ных произведений: трактаты по истории, этимологии, правоведению и медицине (пере-
воды иностранных работ), словари, грамматики, жития святых и различные сборники,
словом, почти все то, что соотносится с культурной деятельностью человека. Это на-
следие насчитывает тысячи страниц стихов и прозы, оно не издано целиком, а о его
переводах и говорить не стоит. Корнская и бретонская литературы могут быть упомяну-
ты лишь мимоходом. Начиная с XVI в. они ограничиваются только назидательными и
душеполезными сочинениями. Но даже и в этих областях, не представляющих для нас
никакого интереса, корнская литература не породила ничего ст?ящего. Литературные
произведения на бретонском, созданные ранее XIX в., являются редкими исключения-
ми. Однако эта ситуация отнюдь не освобождает от изучения средневековых бретон-
Пирамида