Утверждаясь в своем существе и тем реализируя свою
индивидуальность, монада с одной стороны
утверждает в самой себе иллюзию тварности, а с другой
отмежевывает себя от вне лежащего мира, сознает
себя независимым самодовлеющим волевым центром. Таким образом,
самоутверждение космической семьи
монад есть утверждение мировой иллюзии, как грезы Брахмана о
Своей тварности. Вместе с тем, в гармонии
с этим процессом происходит обратный: каждая монада начинает
синтезировать уже утвержденные
элементы состава и через чувство синтеза начинает ощущать природу
создаваемых ею относительных
синтезов, как аспектов Абсолютного. Развиваясь, это ощущение
переходит в сознание дилеммы: quasi-
независимый утверждающий волевой центр и среда. «Тело» в этом
сознании претворяется в совокупность
проводников, т. е. посредствующих звеньев между безразличной
создающей формы средой и тем началом,
которое эти формы утверждает и сознает.
Природа проводника гармонирует с природой тех объектов, которые
он воспринимает. Конкретное
восприятие осуществляется или непосредственным соприкосновением
состава с объектом или же чрез
фиксирование отображения вне лежащего объекта на теле состава.
Первый вид восприятий осуществляется
началом разума, второй — интуиции. Интуитивные восприятия или
ясновидение, в общем смысле этого
слова, расчленяется по природе тех объектов, с которыми оно имеет
дело. Именно благодаря интуиции
человек обладает возможностью как бы выходить за пределы своего
утвержденного существа и, минуя
большее или меньшее чи1сло промежуточных звеньев, воспринимать
такие данные, к которым разум мог бы
подойти лишь путем длинного ряда посредствующих построений. В
силу этого, начало интуиции есть
деятель, работающий в направлении противоположном тому, в котором
следует процесс самоутверждения
монады как таковой.
Когда человек познает с помощью какого бы то ни было проводника,
включая и конкретные формы
ясновидения, он может настолько слиться с процессом познания и
настолько сосредоточить на нем свою
волю, что все остальное для него в это время исчезает; это
состояние именуется экстазом. Экстаз всегда
конкретен, формы же его могут быть бесконечно многоразличны, ибо
всякое восприятие, каково бы оно ни
было, в своем максимуме переходит в экстаз. Во время экстаза
личность человека не исчезает:
затуманиваясь как целое, она лишь отожествляется с теми
частичными ее аспектами, которые
непосредственно гармонируют с природой переживаемого экстаза.
Так, в экстазе любви личность
испытывающего его человека целиком отожествляется с его чувством,
и ему кажется, что вне любви к
обожаемому существу нет ничего. Ясно, что экстаз по своей природе
есть, таким образом, начало,
утверждающее индивидуальную обособленность человека; различные
формы его в своей совокупности
исчерпывающим образом утверждают конкретную личность, отрицая все
вне ее лежащее. Высшие формы
интуитивного познания, так называемое ментальное ясновидение,
утверждают те стороны существа
человеческого, которые уже могут воспринимать отблеск чистого
духа. Конкретная человеческая личность
познающего уже целиком отходит на задний план, но именно здесь
утверждается во всей полноте
индивидуальность монады. В своих откровениях она воспринимает
лишь то, что гармонирует с ее
тональностями, и, проектируясь в разум, это высшее откровение
расцвечивается индивидуальными
красками. Экстаз ментального ясновидения есть чистейшее сознание
своего «Я», своего бытия, как части
Великого Целого. Чем больше уходит человек в область этих
познаний, тем более утверждает он свое
самоощущение и самосознание в виде конкретной формы Космического
Бытия; это есть высшая степень
индивидуального самоутверждения. Всякая идея в своем максимуме
несет свое отрицание Так и здесь, в
мгновение наивысшего напряжения самоутверждения, человеческое
сознание испытывает величайший
переворот, который когда-либо был на всем долгом пути его
развития. Двигая свое сознание кверху,
человек, наконец, достигает того состояния, когда он делается
достойным восприять дар отражения в своем
существе мировой безбрежности. Его сознание вырывается за пределы
своего «Я», и в этом могучем
стремлении все формы и грани падают, — человек погружается в
Недра Вселенского Духа и Его
Божественного Сознания. Этот великий дар носит имя космического
сознания. Космическое сознание,
нирвана, самадхи или мукта есть слияние конечного бытия с Бытием
Бесконечным, это есть тот великий миг,
когда в сердце человека, по учению ап. Павла, рождается Христос;
это есть предел всех иллюзий и
заблуждений, это есть венец всех исканий, это есть конечная
победа человека над древним змием Нахашем
— иллюзией тварности и расчлененности, это есть приобщение к
величавому покою Космического
Божественного Бытия.
«Бывал ли ты на высоких горах, — у снеговой линии и выше? Тогда
Пирамида