почувствовал, что не может отвести взгляд от высокой величественной фигуры: черные
одежды и тяжелая мантия, черная же корона с двумя камнями венчает седую голову, на
коленях - меч со странной рукоятью... Уггард с трудом заставил себя смотреть в сторону,
борясь с желанием упасть на колени, как сделали остальные пленники.
- Развяжите им руки.
Холодный глубокий голос - словно с высоты, из-под сводов зала.
- Итак. Знаете ли вы этих людей?
- Да, - хрипло ответил вождь. - Это Уггард, мой молочный брат. Те шестеро - его воины...
Властелин.
- Ведомо ли вам, что совершили они?
Молчание.
- Не говорил ли я дедам вашим: земли в Хитлум, что взяли вы силой, будут
принадлежать вам, ибо не хочу лишать крова женщин и детей ваших, не ради вас; если же
ступите вы за пределы этих земель с оружием в руках, кара моя падет на вас?
- Да, Владыка. Мы помним, - вождь склонил голову.
- И ныне узнаю я, что твой молочный брат, о Утрад, сын Хьорна, вождь народа Улдора,
преступил этот закон. Что же ныне сделаю я с ним?
Вождь опустил голову еще ниже.
- Я призвал вас сюда, Утрад, сын Хьорна из рода Улдора, Улхард, сын Дарха из рода
Улфаста, и вас, старейшины двух племен, чтобы увидели вы свидетельства беззакония, кое
учинил Уггард, и подтвердили пред народами вашими справедливость приговора.
"Почему они все говорят так спокойно?! Или правду рассказывают старики, и его сердце
- холодный камень, а тем, кто служит ему, он вырывает сердца, взамен же вкладывает кусок
льда..."
- Признаешь ли ты, Уггард, сын Улда, что уничтожил тому шесть дней поселение Арнэ в
лесах к северу от Гор Ночи, пролив кровь невинных и предав огню дома их?
- Как смел бы я, о Владыка? Быть может, это деяние харги... мне же неведомо то, о чем
ты говоришь, - Уггард поклонился, прижав руку к сердцу, по-прежнему не поднимая глаз: "Не
осталось следов?.. нет, не осталось. Перед вождями и старейшинами... ему придется доказать..."
- Орки не хоронят своих убитых. Незачем тревожить мертвых, чтобы узнать, кто лежит в
той могиле... Взгляни - вот стрелы, взятые у вас: признаешь ли их своими?
Тут отпираться бесполезно. Бронзовые наконечники - плоские, расширяющиеся к древку
и оканчивающиеся там неким подобием крюков, и бурое оперение - знак племени Улдора.
- Да, Владыка. Каждый может подтвердить это.
- Они не для охоты на зверя или птицу, не так ли? Эту стрелу нашли там. Утрад, сын
Хьорна, ответь - это та же стрела?
Молодой воин в черном протянул вождю стрелу - наконечник покрыт бурой коркой.
- Да... - глухо ответил Утрад.
- Владыка, - отчаянье, мешавшееся с мучительной злостью на себя за роковую ошибку,
придало Уггарду смелость, - любой воин племени Улдора мог выпустить эту стрелу - почему
же напраслину возводят на нас?!
- Кого ты обвиняешь? - голос Утрада был похож на сдавленное рычание. Владыка
жестом остановил его:
- Знак твоего рода - скалящийся медведь?
- Да... ("А это еще к чему?..")
- Кто может подтвердить это?
- Я, Владыка, - тихо ответил Утрад.
- Смотри же, вождь, и вы, старейшины - видели ли вы этот знак у Уггарда, сына Улда?
Тот же воин подал вождю бронзовую пряжку с обрывком ткани плаща - того самого,
который был сейчас на Уггарде. Он закрыл глаза; кровь стучала в висках, по спине пополз
мерзкий холодок. "Вот и все. Как мог забыть... Откуда это здесь?.. Вот и все. Все кончено. Или
- нет еще?.."
- Да, Владыка, - на этот раз заговорил один из старейшин - надтреснутым старческим
голосом. - Вещь эта ныне принадлежит Уггарду, как прежде отцу его Улду.
- Довольно ли вам этих доказательств?
Молчат, переминаются с ноги на ногу.
- Эта пряжка была в руке молодой женщины, которую ты, Уггард, - с силой, жестко
выделяя последние слова, - обесчестил и убил.
Уггарда била дрожь, отпираться было бессмысленно, но он все-таки попытался - от
отчаянья:
- Владыка, это навет... Кто-то захотел оклеветать меня...
- Тебе - нужен - свидетель? - раздельно и так же ужасающе-спокойно.
"Но ведь нет свидетелей, нет, нет!!"
- Ахэтт, - негромко.
Уггард поднял глаза на вошедшую в зал женщину, - еще не старую, но страшно
измученную, - не узнавая лица - но она узнала и рванулась к нему, пытаясь вцепиться в лицо
скрюченными пальцами. Ее оттащили.
- Пес, пес, убийца! - она билась в руках воинов. - Доченька моя, о-о... Выродок! Ты убил
ее, ты, ты, ты!!.
Владыка встал с трона, медленно подошел к женщине и обнял ее за плечи левой рукой -
правая по-прежнему сжимала рукоять меча:
- Дитя мое... - Уггард и представить себе не мог, что голос Владыки может звучать такой
теплотой и состраданием. - Прости меня за эту новую боль, но я прошу тебя рассказать сейчас
перед всеми о том, что ты видела.
Ахэтт уткнулась ему в грудь; голос не повиновался ей, она заговорила глухо и невнятно,
но в мертвой тишине было слышно каждое слово...
...Женщина умолкла. Уггард поднял глаза на вождей - те стояли, склонив головы. Он
перевел взгляд на Владыку, впервые осмелившись взглянуть ему в лицо - и в ледяных глазах
прочел приговор. И долго сдерживаемый ужас прорвался в диком крике:
- Утрад! Ты не позволишь ему!.. Я твой молочный брат, вспомни, мы вскормлены
молоком одной матери! Ты не отдашь меня им!
- Лучше бы материнское молоко стало отравой - я не дожил бы до такого позора, - глухо
ответил вождь. - Не называй меня братом. В моей родне нет ни бешеных псов, ни стервятников.
Я отрекаюсь от тебя.
- Улхард! - Уггард заметил в глазах второго вождя странный упорный огонек. - Вспомни,
какова была наша награда за то, что мы служили ему! Ты горд - неужели ты склонишься перед
ним, как наши злосчастные предки, будешь лизать ему ноги, признав его власть?! Ведь мы оба -
из народа Улфанга!
- Даже признав справедливость твоей мести, я не пожертвовал бы ради тебя своим
народом, - угрюмо усмехнулся Улхард. - Разве ты - из нашего рода? Почему же я должен
платить за тебя своей жизнью и жизнью своих людей?
- Шелудивые псы! Ублюдки! Предатели! Чтоб подохли и вы, и отродья ваши, вы не
мужчины, вы бабы, шлюхи, продавшиеся этому уроду! Наденьте юбки, рожайте таких же
гаденышей - это вам пристало больше, чем меч! - Уггард дрожал от бессильной ярости. - И ты,
- он обернулся к Владыке, оскалив зубы. - Я ненавижу альвов, но больше - вас! ненавижу всех,
всех! Мало вас резали! Дай мне меч - я пущу тебе кровь, будь ты хоть трижды бессмертен, и
сердце твое брошу воронам!..
- Каков будет ваш приговор, вожди и старейшины? - ровно спросил Вала.
- Мы признаем его виновным, Владыка. Его жизнь и смерть - в твоей руке. Да не падет
гнев твой на народы наши, - ответил за всех Утрад.
Пирамида