- Да хранят тебя боги, добрый человек, - промолвила женщина.
Вала снова улыбнулся - уголком губ, потом посерьезнел. Подошел к женщине, взглянул
ей в глаза и тихо проговорил:
- Благодарю тебя. За сына. За то, что пришла сюда. Благодарю за все. И низко
поклонился маленькой женщине. Сухая легкая рука ласково
провела по его седым волосам:
- И тебя благодарю, сынок. Если мой мальчик будет рядом с тобой, то я спокойна за него.
Будь благословен...
ЗАКОН ТВЕРДЫНИ. 523 ГОД I ЭПОХИ
Небольшой отряд Нолдор - и черные воины Пограничья... Силы были почти равны, но
ненависть - плохой помощник в бою. Черный отряд потерял двоих, еще трое были ранены; из
Эльфов остался в живых только один. От потери крови Эльфы быстро теряют сознание.
Решено было довезти его до Твердыни.
Вскоре после того, как его перевязали, он пришел в себя.
Глаза его переполняла бешеная ненависть: боль от ран только разжигала ее. Он с
проклятьями срывал с себя повязки:
- Мне не нужно вражьих милостей!..
Целитель беспомощно смотрел на раненого. Потом, видно, решившись на что-то,
подозвал воина.
- Я ничего от вас не приму, - хрипел Эльф.
- И смерти? - мрачновато поинтересовался воин.
Раненый замолчал, настороженно оглядывая людей. Воин бесцеремонно разжал ему
челюсти, а целитель влил в горло остро пахнущий травами теплый напиток. Раненый
закашлялся, поперхнувшись зельем, глаза его затуманились.
- Яд... - прохрипел он; приподнялся: - Будь проклят Моргот! Нолдор отомстят...
И повалился навзничь на ложе.
Очнулся. Боли больше не чувствовал. Осторожно приподнял голову: нет, и не связан.
Спиной к нему стоит какой-то человек в черном.
"Где я?.."
Ангамандо.
Враги.
Он пошевелился. Тело вроде бы слушалось его. Бесшумно поднялся и подкрался к
человеку в черном.
Жаль, нет оружия. Но жизнь он продаст дорого. По крайней мере, этого-то с собой
прихватит.
Его руки сомкнулись на шее врага.
- ...Нинно, я...
Воин остановился на пороге; долю мгновения человек и Эльф смотрели друг на друга,
потом человек молча бросился вперед.
- ...Эй, ко мне! Нинно убит!
- Целителя... - глухо сказал кто-то. Светловолосый широкоплечий гигант, мертвея лицом,
потянул из ножен меч.
- Не смей, Лайхэн! Это пленный! - отрывисто скомандовал тот, кто вошел первым.
- Лекаря, тварь! - взревел Лайхэн. - Он, почитай, месяц с тобой возился, ты, мразь!
Первые дни вообще от тебя не отходил! Ты хуже Орка!
Один из пришедших опустился на колени рядом с неподвижным телом.
- Может, еще жив?..
- Нет, Кори. Нет, - ровно и тихо.
- Он же меня от смерти... когда я от чахотки подыхал... а его... - Кори отвернулся.
- Что с ним делать? - угрюмо спросил Лайхэн. - Ты старший, Орро. Скажи, что с ним
делать?
- Возьмите его, - Орро отпустил заломленные за спину руки Эльфа и с силой толкнул его
вперед; потом нагнулся к мертвому и закрыл ему глаза. Когда выпрямился, лицо его было
совершенно бесстрастным:
- Он - пленный, и мы не можем его убить, хотя трижды заслужил смерть поднявший руку
на целителя. Пусть Учитель решит, что делать с ним.
И, тяжело посмотрев на безмолвствующего Эльфа, добавил:
- Ты, помнится, желал встречи с Владыкой Ангамандо? Ну так идем. Твое желание
исполнится.
- Учитель. Он убил лекаря. Он убил Нинно.
Высокий человек - тоже в черном, как и все здесь, - резко обернулся. Эльф невольно
вздрогнул - как и все, кто впервые видел - его, он был ошеломлен и растерян, - но быстро взял
себя в руки, и на лице его появилась недобрая торжествующая усмешка:
- Славно тебя отметили, Моргот!
Лайхэн стиснул рукоять меча так, что пальцы побелели, но остался неподвижным.
- Закон Аст Ахэ гласит: поднявший руку на целителя достоин смерти, - так же ровно и
бесстрастно продолжил Орро. - Закон также гласит, что пленный неприкосновенен. Потому мы
привели его на твой суд, Учитель.
- Как это произошло?
Орро рассказал - коротко и четко, очень спокойно. Слишком спокойно.
- Что скажешь ты, Нолдо? - обернулся к Эльфу тот, кого здесь называли Учителем.
- Скажу - рад, что сделал это! Скажу - жаль, что не было у меня оружия - не было бы
такой роскошной свиты! Скажу, что рад видеть, каким ты стал, и жалею лишь об одном - не я
сделал это с тобой! - он говорил с яростной радостью.
- Не обо мне речь. Но ты сказал довольно. Быть может, у твоего народа другие законы,
но по закону этой земли ты заслуживаешь смерти, - лицо Валы было похоже на застывшую
маску. - Уведите его.
- Я и не ждал, что ты дашь мне последнее слово, Моргот!
- Последнее слово? - что ж, говори.
...Никто из Эльфов не видел этого поединка, и не слагают песен о гибели короля
Финголфина. Но сейчас Нолдо пел об этом - боль утраты и ненависть к убийце подсказывали
ему слова.
...И летел по иссиня-черной равнине, по еще не остывшему пеплу белой молнией
Рохаллор, и бился лазурный плащ за спиной Короля. Алмазной звездой в колдовском сумраке
Севера был гордый всадник; и спешился он, и вострубил в серебряный рог, и в железо Черных
Врат ударил рукоятью меча, и крикнул он: "Я вызываю тебя на бой, раб Валар, повелитель
рабов!.." И вышел Враг...
...И ледяной молнией сверкнул Рингил, и темной кровью окрасился ясный клинок, и
страшный крик издал Враг, отступив пред Королем Нолдор...
...И хотел Враг бросить тело Короля волкам, но молнией упал с неба Торондор, и ударил
он Врага когтями в лицо; и унес он тело Короля, дабы упокоиться ему на горной вершине...
...Так пал Финголфин, прекраснейший из королей Элдар; но наступит час Битвы Битв,
Дагор Дагорат, и восстанет Король, и поведет он в бой войско свое, и за все злодеяния свои
заплатит Враг в тот час. И помнит об этом Враг, и страх живет в душе его, и знаком отмщения
ему - раны его, что не исцелятся вовеки, и знаком гнева Валар и грядущей кары горит над
твердыней его Серп Валар, Валакирка...
Эльф усмехался, глядя в лицо Врагу. Сейчас он чувствовал себя победителем. Эта
улыбка так и не успела покинуть его лица, когда Лайхэн обрушил ему на голову тяжелый
кулак.
- Падаль, - беззвучно проговорил светловолосый воин.
Пирамида