пустоту над собой. И все-таки удиви-тельно, в эту минуту ее слепое
присутствие приобод-рило меня. Я остановился, почувствовав запах духов,
резкий и в то же время нежный. Мимо скользнула пара. Плечи и грудь девушки
тонули в пушистом обла-ке, она укрылась в объятиях мужчины: они танцевали.
"Еще танцуют, -- подумал я. -- И то хорошо". Пара сделала лишь несколько
шагов, тусклый, отливающий ртутью круг поднял танцующих, их темно-красные
те-ни мерно шевелились под его огромной, медленно вра-щавшейся плитой, она
была без опор, даже без оси, просто кружилась в воздухе под звуки музыки. Я
по-брел среди столиков. Мягкий пластик под ногами оборвался, упираясь в
шершавую скалу. Сквозь свето-вой занавес я вошел внутрь и оказался в
скалистом гроте. Словно множество готических нефов, сооружен-ных из
сталактитов, жилистые натеки сверкающих камней охватывали выходы из пещеры.
Там, свесив ноги с обрыва, сидели люди. Возле их колен покачи-вались слабые
огоньки. Внизу простиралось невозмути-мое черное зеркало озера, отражая
нагромождения скал. На сколоченных кое-как плотиках тоже сидели люди, все
лица были обращены в одну сторону. Я спу-стился к самой воде и увидел на
песке, по ту сторону, танцовщицу. Она казалась нагой, но белизна ее тела
была неестественной. Мелкими неуверенными шажка-ми она подошла к воде,
отразилась в ней, внезапно развела руки, поклонилась -- это был конец, но
никто не аплодировал, она стояла мгновение неподвижно, потом медленно пошла
вдоль воды по неровной линии берега. Она была шагах в тридцати от меня, как
вдруг с ней что-то произошло. Мгновение назад я еще видел ее усталое,
улыбающееся лицо, и вдруг как будто что-то заслонило ее, силуэт задрожал и
исчез.
-- Не угодно ли плаву? -- раздался сзади преду-предительный голос.
Я обернулся -- никого, только круглый столик, смешно перебиравший
согнутыми ножками; он пере-минался, бокалы с шипучкой, стоявшие на боковых
подносиках, дрожали -- одна лапка услужливо подсо-вывала мне бокал, другая
уже тянулась за тарелкой, похожей на маленькую, вогнутую палитру с дырочкой
для пальца сбоку. Автоматический столик, за стеклом центрального оконца я
видел тлеющий огонек его транзисторного сердца.
Я увернулся от этих услужливо протянутых ко мне членистых ручек, от
лакомств и быстро вышел из искусственного грота, стиснув зубы, словно мне
нанесли непонятное оскорбление. Прошел через всю террасу мимо причудливо
расставленных столиков, сквозь ал-леи лампионов, обсыпаемый невесомой пылью
распа-дающихся, догорающих в воздухе черных и золотых светлячков. У самого
края, выложенного замшелыми камнями, я почувствовал, наконец, настоящий,
холод-ный, чистый ветер. Рядом стоял свободный столик. Я уселся за него, не
очень удобно, спиной к людям, гля-дя в ночь. Внизу, неожиданная и
бесформенная, про-стиралась темнота, и только далеко, очень далеко, на самом
горизонте тлели слабые, зыбкие огоньки, какие-то неуверенные, словно это и
не электричество было, а еще дальше в небо вонзались холодные тонкие шпа-ги
света, не знаю, то ли дома, то ли какие-то колонны, их можно было принять за
лучи прожекторов, если б они не были подернуты мелкой сеткой -- так выглядел
бы вбитый основанием в землю и уходящий в облака стеклянный цилиндр, слой за
слоем заполненный вы-пуклыми и вогнутыми линзами. По-видимому, они бы-ли
невероятной высоты, вокруг них роились какие-то огоньки, то вспыхивая, то
угасая, так что по временам их охватывал слабый оранжевый, а иногда почти
бе-лый ореол. И это все, и это был город; я пытался отыскать улицы, угадать
их, но мрачная и, казалось, мертвая пустыня внизу простиралась во все
стороны, не освещенная ни единым проблеском света.
-- Коль? -- услышал я слово, произнесенное, вид-но, уже не в первый
раз, но лишь теперь понял, что обращались ко мне.
Кресло повернулось раньше, чем я. Передо мной стояла девушка лет
двадцати, в голубом, плотно обле-гавшем ее наряде, плечи и грудь тонули в
темно-си-нем меху, который книзу становился все прозрачнее, красивое, гибкое
тело напоминало статуэтку из дыша-щей бронзы. Что-то светящееся, большое
закрывало мочки ушей; маленький, растерянно улыбающийся рот, крашеные губы,
ноздри тоже красные изнутри -- я уже успел заметить, что именно так красится
боль-шинство женщин. Схватившись обеими руками за спинку стоявшего напротив
кресла, она воскликнула:
-- Что с тобой, коль?
Присела.
Мне показалось, что она немного пьяна.
-- Здесь скучно, -- заговорила она, помолчав. -- Правда? Давай махнем
куда-нибудь, коль?
-- Я не коль... -- начал было я.
Поставив локти на столик, она бесцельно проводи-ла рукой над налитым до
половины бокалом, так что кончик золотой цепочки, навернутой на ее пальцы,
по-грузился в жидкость. Она качалась и наклонялась все ниже. Я почувствовал
ее дыхание. Если она и была пьяна, то вряд ли от вина.
-- Как же так? -- сказала она. -- Ты коль. Дол-жен быть. Каждый ведь
коль. Махнем, а? Хоть бы знать, что это означает?
-- Хорошо, -- ответил я.
Она встала. Встал и я с этого чертовски низенького кресла.
-- Как это у тебя получается? -- спросила она.
-- Что?
Она посмотрела на мои ноги.
-- Я думала, ты стоишь на цыпочках... Я молча усмехнулся. Она подошла
ко мне, взяла под руку и снова удивилась.
-- Что у тебя там такое?
-- Где? Здесь? Ничего.
-- Поешь, -- сказала она и чуть подтолкнула меня.
Мы пошли между столиками, а я размышлял, что бы это значило "поешь" --
может, "сочиняешь"?
Она подвела меня к темно-золотой стене, где све-тился знак, отдаленно
напоминавший скрипичный ключ. Стена раздвинулась, когда мы подошли. Я
ощу-тил дуновение горячего воздуха.
Узкий серебряный эскалатор уходил вниз. Мы стоя-ли рядом. Она не
доставала мне до плеча. Круглая кошачья головка, черные, с голубым отливом
волосы, профиль, быть может, несколько резкий, но красивый. Вот только эти
пурпурные ноздри... Она крепко дер-жала меня тоненькой рукой, зеленые ногти
глубоко впились в плотную материю свитера. Я невольно усмехнулся, самым
краешком рта, припомнив, где побывал этот свитер и как мало общего он имел
до сих пор с женскими ногтями. Пройдя под крутым сводом, который, словно
дыша, переливался из розового в кар-миновый, из карминового в розовый цвет,
мы вышли на улицу. Точнее, я подумал, что это улица, но темно-та над нами
действительно таяла с каждым шагом, словно близился стремительный рассвет.
Поодаль про-плывали продолговатые низкие силуэты, как будто автомобили, но я
уже знал, что автомобилей нет. Это, по-видимому, было что-то другое. Будь я
Скачать книгу [0.20 МБ]
Пирамида