ближайшие восемь лет). Но на семнадцатый год от Нуля (это было мое
собственное летосчисление, берущее начало от старта "Прометея") решение о
все-общей бетризации было, наконец, принято; однако это было лишь начало
борьбы за гуманизацию человечества. (Так по крайней мере говорил учебник.)
Во многих странах родители не хотели подвергать детей привив-кам, а первые
бетростанции подвергались нападени-ям; несколько десятков их было разрушено
до осно-вания. Период замешательства, репрессий, принужде-ния и
сопротивления длился лет двадцать. По вполне понятным соображениям, школьный
учебник отделы-вался тут общими фразами. Я решил, что еще поищу подробности
в первоисточниках. Нововведение прочно утвердилось лишь тогда, когда у
первого бетризованного поколения появились дети. О биологической сто-роне
бетризации в учебнике не говорилось ничего. Зато в нем было множество
славословий в честь Беннета, Захарова и Тримальди. Был даже предложен проект
вести летосчисление Новой Эры с момента введения бетризации, но он
провалился. Летосчисление не изменилось. Изменились люди. Глава учебника
кон-чалась патетическим абзацем о Новой Эпохе Гума-низма.
Я нашел монографию Улльриха о бетризации. Опять полным-полно
математики, но я решил ее одо-леть. Оказывается, с помощью прививок
воздействова-ли не на наследственную плазму, чего я втайне опа-сался.
Впрочем, если б это было так, не приходилось бы бетризовать каждое следующее
поколение. Я по-думал об этом с надеждой.
Всегда, по крайней мере теоретически, оставалась возможность возврата к
прежнему. В раннем периоде жизни воздействовали на развивающиеся лобные
части мозга группой протеолитических энзимов. Резуль-тат был неплохой,
агрессивные влечения снижались на 80-88 процентов, исключалась возможность
ассо-циативных связей между актами агрессии и областью положительных
ощущений, проявления личного риска уменьшались в среднем на 87 процентов.
Наибольшим достижением считалось то, что перемены не сказыва-лись
отрицательно на развитии интеллекта и форми-ровании личности и -- что, быть
может, еще важ-нее -- не чувство страха лежало в основе этих огра-ничений.
Иными словами, человек не убивал не потому, что боялся самого этого акта.
Такой результат повлек бы за собой невротизации, заражение страхом всего
человечества. Человек не убивал, потому что "это не приходило ему в голову".
Одна фраза Улльриха показалась мне убедитель-ной: бетризация приводит к
исчезновению агрессив-ности не вследствие наложения запрета, а из-за
отсут-ствия приказа. Но, поразмыслив, я, однако, решил, что это не объясняет
самого главного: хода мыслей чело-века, подвергнутого бетризации. Ведь
бетризованные были людьми вполне нормальными, они могли пред-ставить себе
абсолютно все, а значит, и убийство. Что же в таком случае удерживало их от
его осущест-вления?
Я искал ответа на этот вопрос, пока не стемнело. Как обычно бывает с
научными проблемами, то, что в сокращенном и обобщенном виде казалось
сравни-тельно простым и ясным, усложнялось тем сильнее, чем более полного
ответа я доискивался. Певучий сиг-нал пригласил меня к ужину -- я попросил
принести ужин в комнату, но даже не притронулся к нему. Объяснения, которые
я, наконец, нашел, не вполне совпадали. Отталкивающее чувство, похожее на
омер-зение, высшая степень отвращения -- небетризованный этого понять не
мог. Особенно интересны были показания исследуемых, перед которыми в свое
вре-мя -- лет восемьдесят назад -- в институте Тримальди под Римом была
поставлена задача: преодолеть невидимый барьер, воздвигнутый в их сознании.
По-жалуй, это было самым примечательным из всего, что я прочел. Никто не
смог преодолеть этого барье-ра, но сообщения испытуемых о переживаниях,
со-путствующих опытам, несколько отличались одно от другого. У одних
превалировали психические явления: желание скрыться, выбраться из ситуации,
в которую их поставили. Возобновление опытов вызывало у этой группы сильные
головные боли, а настойчивые требо-вания довести опыт до конца приводили в
конце кон-цов к неврозу, который, однако, удавалось быстро из-лечить. У
других преобладали физические расстройст-ва: беспокойное дыхание, ощущение
удушья; это состояние напоминало кошмары, но люди жаловались не на страх, а
лишь на физические страдания.
Как определил Пильгрин, 18 процентов бетризованных могли имитировать,
например, убийства на ма-некене, но при этом должны были быть абсолютно
уверены, что имеют дело с мертвой куклой.
Запрет убийства распространялся на всех высших животных; он не касался
лишь пресмыкающихся и земноводных, а также насекомых. Разумеется,
бетри-зованные отнюдь не всегда разбирались в зоологиче-ской систематике.
Просто поскольку каждый, неза-висимо от степени образованности, понимал, что
со-бака эволюционно ближе к человеку, чем змея, -- вопрос решался сам собой.
Я прочитал еще множество других работ и согла-сился с теми, в которых
утверждалось, что внутренне понять бетризованного может лишь бетризованный.
Я отложил эти книги со смешанным чувством: меня беспокоило отсутствие
критических или откровенно негативных по духу работ и какого-нибудь анализа,
подводящего итог всем отрицательным последствиям бетризации, а в том, что
они должны существовать, я не сомневался ни на минуту не из-за недоверия к
ис-следователям, а просто потому, что, в сущности, каж-дое человеческое
начинание -- это палка о двух концах.
В небольшом социографическом очерке Мурвика приводилось много
любопытных данных о движении против введения бетризации в первоначальный
пери-од. Пожалуй, особенно сильным оно было в государствах с наиболее
прочными военными традициями кро-вавых войн, таких, как Испания и некоторые
страны Латинской Америки. Впрочем, нелегальные союзы борьбы против
бетризации возникали во всем мире, особенно в Южной Африке, и на некоторых
тропиче-ских островах. Использовались все средства, начиная от подделки
медицинских свидетельств о бетризации и кончая убийством врачей, проводящих
прививки. Когда период массового сопротивления и бурных сты-чек прошел,
наступило кажущееся спокойствие. Кажу-щееся потому, что именно тогда начал
зарождаться конфликт поколений. Бетризованная молодежь, под-растая,
отбрасывала значительную часть достижений общечеловеческой культуры: нравы,
обычаи, традиции, искусство, все это подвергалось коренной переоценке.
Перемены охватили самые различные области -- от сексуальных проблем и норм
общежития до отношения к войне.
Разумеется, это великое разделение человечества не явилось
неожиданностью. Закон о бетризации во-шел в силу лишь спустя пять лет с
момента утвержде-ния, так как все это время готовились кадры воспита-телей,
психологов, специалистов, которые должны бы-ли позаботиться о правильном
воспитании нового поколения. Необходима была коренная реформа народ-ного
образования, пересмотр репертуара театров, те-матики чтения, фильмов.
Бетризация -- чтобы охарак-теризовать размер перелома в двух словах --
своими разросшимися последствиями и потребностями погло-щала в течение
первых десяти лет около 40 процентов национального дохода в масштабах всей
Скачать книгу [0.20 МБ]
Пирамида