В зале было довольно много ребятишек, и стоял обычный гам, ко-
торый стих, когда Бол-Кунац вывел Виктора на сцену, и усадил под
огромным портретом президента - даром доктора Р. Квадриги - за
стол, покрытый красно-белой скатертью. Потом Бол-Кунац вышел на
край сцены и сказал:
- Сегодня с нами будет беседовать известный писатель Виктор
Банев, уроженец нашего города, - он повернулся к Виктору: - как
вам удобнее, господин Банев, чтобы вопросы задавались с места или
в письменном виде?
- Мне все равно, - сказал Виктор легкомысленно. - Лишь бы их
было побольше.
- В таком случае, прошу вас.
Бол-Кунац спрыгнул со сцены и сел в первом ряду.
Виктор почесал бровь, оглядывая зал. Их было человек пятьдесят
- мальчиков и девочек от десяти до четырнадцати лет - и они смот-
рели на него со спокойным ожиданием. Похоже, тут одни вундеркин-
ды, подумал он мельком. Во втором ряду справа он увидел Ирму и
улыбнулся ей. Она улыбнулась в ответ.
- Я учился в этой самой гимназии, - начал Виктор, - и на этой
самой сцене мне пришлось однажды играть орлика. Роли я не знал, и
мне пришлось сочинять ее на ходу. Это было первое, что я сочинил
в своей жизни не под угрозой двойки. Говорят, что теперь стало
учиться труднее, чем в мое время. Говорят, что у вас появились
новые предметы, и то, что мы проходили за три года, вы должны
проходить за год. Но вы, наверное, не замечаете, что стало труд-
нее. Ученые полагают, что мозг способен вместить гораздо больше
сведений нежели кажется на первый взгляд обыкновенному человеку.
Надо только уметь эти сведения впихнуть... Ага, подумал он сейчас
я расскажу вам про гипнопедию. Но тут Бол-Кунац передал ему за-
писку: "Не надо рассказывать о достижениях науки. Говорите с на-
ми, как с равными. Валериано. 6 Кл." - Так, - сказал Виктор. -
Тут некий Валериано из шестого класса предлагает мне разговари-
вать с вами, как с равными и предупреждает, чтобы я не излагал
достижения науки. Должен тебе сказать, Валериано, что я действи-
тельно намеревался сейчас поговорить о достижениях гипнопедии.
Однако я охотно откажусь от своего намерения хотя и считаю своим
долгом проинформировать тебя о том, что большинство равных мне
взрослых имеет о гипнопедии лишь самое смутное представление. -
Ему было неудобно говорить сидя, он встал и прошелся по сцене. -
Должен вам признаться, ребята, что я не люблю встречаться с чита-
телями. Как правило, совершенно невозможно понять, с каким чита-
телем имеешь дело, что ему от тебя надо и что его, собственно,
интересует. Потому я стараюсь каждое свое выступление превращать
в вечер вопросов и ответов. Иногда получается довольно забавно.
Давайте начну спрашивать я? Итак... Все ли читали мои произведе-
ния?
- Да, - отозвались детские голоса. - Читали... Все...
- Прекрасно, - сказал Виктор озадаченно. - Польщен, хотя и
удивлен ну, ладно, далее... Желает ли собрание, чтобы я рассказал
историю написания какого-нибудь своего романа?
Последовало молчание, затем в середине зала воздвигся худой
прыщавый мальчик, сказал: "Нет" и сел.
- Прекрасно, - сказал Виктор. - Это тем более хорошо, что воп-
реки широко распространенному мнению ничего интересного в истории
написания не бывает. Пойдемте дальше... Желают ли уважаемые слу-
шатели узнать о моих творческих планах?
Поднялся Бол-Кунац и вежливо сказал:
- Видите ли, господин Банев, вопросы непосредственно связанные
с техникой вашего творчества, лучше было бы обсудить в самом кон-
це беседы, когда прояснится общая картина.
Он сел. Виктор сунул руки в карманы и снова прошелся по сцене.
Становилось интересно, или, во всяком случае, необычно.
- А может быть, вас интересуют литературные анекдоты? - Вкрад-
чиво спросил он. - Как я охотился с Хэмингуэем. Как Эренбург по-
дарил мне русский самовар. Или что мне сказал Зурзмансор, когда я
встретился с ним в трамвае...
- Вы действительно встречались с Зурзмансором? - Спросили из
зала.
- Нет, я шучу, - сказал Виктор. - Так что насчет литературных
анекдотов?
- Можно вопрос? - Сказал, воздвигаясь, прыщавый мальчик.
- Да, конечно.
- Какими бы вы хотели видеть нас в будущем?
Без прыщей, мелькнуло в голове у Виктора, но он отогнал эту
мысль потому что понял: становится жарко. Вопрос был сильный. Хо-
тел бы я, чтобы кто-нибудь сказал мне, каким я хочу видеть себя в
настоящем, подумал он.
Однако надо было отвечать.
- Умными, - сказал он наугад. - Честными. Добрыми... Хотел бы,
чтобы вы любили свою работу... И работали бы на благо людей (не-
су, подумал он. Да и как не нести?) Вот примерно так...
Зал тихонько зашумел, потом кто-то спросил, не вставая:
- Вы действительно считаете, что солдат главнее физика?
- Я?! - Возмутился Виктор.
- Так я понял из вашей повести "Беда приходит ночью" - это был
белобрысый клоп десяти лет от роду. Виктор крякнул. - "Беда" мог-
ла быть плохой книгой и могла быть хорошей книгой, но она ни при
каких обстоятельствах не была детской книгой, что в ней ни один
из критиков не разобрался: все сочли ее порнографическим чтивом,
подрывающим мораль и национальное самосознание. И что самое ужас-
ное, белобрысый клоп имел основание полагать, что автор "Беды"
считает солдата "главнее" физика - во всяком случае, в некоторых
отношениях.
- Дело в том, - сказал Виктор проникновенно, - что... Как бы
тебе сказать... Всякое бывает.
- Я вовсе не имею в виду физиологию, - возвразил белобрысый
клоп. - Я говорю о концепции книги. Может быть, "главное" - не то
слово...
- Я тоже не имею в виду физиологию, - сказал Виктор. - Я хочу
сказать, что бывают ситуации, когда уровень знаний не имеет зна-
Скачать книгу [0.16 МБ]
Пирамида