самоуверенности нашего поверхностно научного времени и в
высмеивании наших дней без веры - чем мы даже не в состоянии
предполагать. Мы не понимаем древних времен. Таким образом мы
видим, что классическая практика и языческое учение могут быть
примиримы, как даже нееврейское и еврейское, мифологическое и
христианское гармонирует в их общей вере, обоснованной на магии. Что
магия, в самом деле, возможна - в этом заключается мораль этой
книги" [76].
Она возможна. Тридцать лет тому назад, когда первые
стуки Рочестера разбудили дремлющее внимание к
реальности невидимого мира; когда слабый шорох легких
постукиваний превратился постепенно в поток, который
наводнил всю планету, - спиритуалистам пришлось
вступить в борьбу с двумя мощными силами - с
богословием и с наукой. Но теософам приходится
выступать против всего мира и первым делом против
спиритуалистов.
"Есть личный Бог и есть личный Дьявол", - как гром
гремит христианский проповедник. "Анафема тому, кто
осмелится сказать, что их нет". - "Нет личного Бога, за
исключением серого вещества нашего мозга", -
презрительно отвечает материалист. "И нет никакого
Дьявола. И трижды идиот тот, кто говорит, что он есть". А
тем временем оккультисты и истинные философы не
прислушиваются ни к одному из этих двух спорщиков и
упорно продолжают работу. Ни один из них не верит в
абсурдного вспыльчивого и непостоянного Бога суеверия,
но все они верят в добро и зло. Наш человеческий рассудок,
эманация конечного ума, без сомнения, неспособен постичь
божественный ум, бесконечное и беспредельное существо;
и, строго логично, то, что превосходит наше понимание и
что останется совершенно непостижимым для наших
чувств, то не может существовать, следовательно, и не
существует До сего места конечный рассудок согласен с
наукой и говорит: "Нет Бога". Но с другой стороны, наше
Эго (я) - то, которое живет и думает, и чувствует себя
независимым от нас в нашей смертной оболочке - более
чем верит, оно знает, что есть Бог в природе, ибо этот
единственный непобедимый Строитель всего живет в нас
так же, как мы живем в Нем. Никакая догматическая вера
или точная наука не в состоянии искоренить это
интуитивное ощущение, прирожденное человеку, когда он
однажды полностью это осознал.
Человеческая натура подобна вселенской натуре в
том, что она не терпит пустоты. Она чувствует
интуитивное томление по Верховной Власти. Без Бога
космос выглядел бы как бездушный труп. Так как человеку
было запрещено искать Бога в единственном месте, где
можно обнаружить Его следы, то он заполнил эту
болезненную пустоту личным Богом, которого его
духовные учителя построили для него из рассыпающихся
развалин языческих мифов и седых философий старины.
Как же иначе объяснить обильное появление новых сект,
которые растут как грибы, причем некоторые из них до
невозможности абсурдны? У человечества имеется одно
прирожденное неудержимое желание, которое должно быть
удовлетворено любою религиею, которая вытеснит
догматическую ничем не доказанную и не доказуемую
теологию наших христианских веков. Это - желание
получить доказательства бессмертия. Сэр Томас Браун
выразил это так:
"... нет более тяжелого камня, каким уныние может запустить в
человека, как сказать ему, что пришел конец его существованию, или
же, что нет никакой будущей жизни, по отношению к которой эта
(земная) жизнь кажется приближающей ступенью, и что она прожита
напрасно"
Пусть появляется любая религия, которая в состоянии
дать эти доказательства (бессмертия души) в виде научных
фактов, и тогда ныне существующая система религиозных
верований будет поставлена перед альтернативой или
подтвердить свои догмы такими фактами, или же
окончательно потерять уважение и любовь христианского
мира. Многие христианские священнослужители были
вынуждены признаться, что у них нет никакого
достоверного источника, откуда человек мог бы получить
уверенность о какой-либо загробной жизни. Как же тогда
могло такое верование (о загробной жизни) устоять у всех
народов в течение бесчисленных веков, если людям, как
цивилизованным, так и диким, не давались наглядные
доказательства? Не является ли само существование такого
верования свидетельством, что и размышляющий философ
и нерассуждающий дикарь оба были вынуждены
признавать то, о чем им свидетельствовали чувства? И если
в отдельных случаях призрачные иллюзии могли
возникнуть от физических причин, то, с другой стороны, в
тысячах случаев привидения людей вели беседы с
несколькими собеседниками сразу, которые и видели, и
слышали привидение коллективно, и совсем не могли быть
помешавшимися в уме.
Величайшие мыслители Греции и Рима смотрели на
такие вещи, как на доказанные факты. Они различали
привидения по категориям: манас, анима и умбра; манас
после смерти человека спускался в подземный мир; анима
или чистый дух поднимался на небеса, а ненаходящий себе
покоя умбра (земными влечениями привязанный к земле)
скитался около своей могилы, так как в нем преобладали
материальные влечения, мешающие ему подниматься в
высшие сферы.
- "Terra legit carnem tumulum circumvolet
umbra.
Пирамида