существуют некие сущности (physeisi) помимо имеющихся в
[видимом] мире, а с другой - что эти сущности
тождественны чувственно воспринимаемым вещам, разве лишь
что первые вечны, а вторые преходящи. Действительно,
утверждают, что есть сам-по-себе-человек, сама-по-себе-
лошадь, само-по-себе-здоровье, и этим ограничиваются,
поступая подобно тем, кто говорит, что есть боги, но что
они человекоподобны. В самом деле, и эти придумывали не
что иное, как вечных людей, и те признают Эйдосы не чем
иным, как наделенными вечностью чувственно
воспринимаемыми вещами.
Далее, если помимо Эйдосов и чувственно воспринимаемых
вещей предположить еще промежуточные, то здесь возникает
много затруднений. Ведь ясно, что в таком случае помимо
самих-по-себе-линий и линий чувственно воспринимаемых
должны существовать [промежуточные] линии, и точно так
же в каждом из остальных родов [математических
предметов]; поэтому так как учение о небесных светилах
есть одна из таких наук, то должно существовать какое-то
небо помимо чувственно воспринимаемого неба, а также и
Солнце, и Луна, и одинаково все остальные небесные тела.
Но как же можно верить подобным утверждениям? Ведь
предположить такое небо неподвижным - для этого нет
никаких оснований, а быть ему движущимся совсем
невозможно.
То же можно сказать и о том, что исследуется оптикой и
математическим учением о гармонии: и оно не может по тем
же причинам существовать помимо чувственно
воспринимаемых вещей. В самом деле, если имеются
промежуточные чувственно воспринимаемые вещи и
промежуточные чувственные восприятия, то ясно, что
должны быть живые существа, промежуточные между самими-
по-себе-живыми существами и преходящими. Но может
возникнуть вопрос: какие же вещи должны исследовать
такого рода науки? Если геометрия будет отличаться от
искусства измерения (geodaisia) только тем, что
последнее имеет дело с чувственно воспринимаемым, а
первая - с не воспринимаемым чувствами, то ясно, что и
помимо врачебной науки (а точно так же и помимо каждой
из других наук) будет существовать некая промежуточная
наука между самой-по-себе-врачебной наукой и такой-то
определенной врачебной наукой. Однако как это возможно?
Ведь в таком случае было бы и нечто здоровое помимо
чувственно воспринимаемого здорового и самого-по-себе -
здорового.
Вместе с тем неправильно и то, будто искусство
измерения имеет дело только с чувственно воспринимаемыми
и преходящими величинами; если бы это было так, то оно
само исчезло бы с их исчезновением.
Но с другой стороны, и учение о небесных светилах не
может, пожалуй, иметь дело только с чувственно
воспринимаемыми величинами и заниматься лишь небом, что
над нами. Действительно, и чувственно воспринимаемые
линии не таковы, как те, о которых говорит геометр (ибо
нет такого чувственно воспринимаемого, что было бы
прямым или круглым именно таким образом; ведь окружность
соприкасается с линейкой не в [сдвой] точке, а так, как
указывал Протагор, возражая геометрам); и точно так же
движения и обороты неба не сходны с теми, о которых
рассуждает учение о небесных светилах, и [описываемые
ею] точки имеют не одинаковую природу со звездами.
А некоторые утверждают, что так называемые
промежуточные предметы между Эйдосами и чувственно
воспринимаемыми вещами существуют, по не отдельно от
чувственно воспринимаемых вещей, а в них. Для того чтобы
перебрать все несообразности, что вытекают из такого
взгляда, потребовалось бы, правда, более подробное
рассуждение, но достаточно рассмотреть и следующие. Во-
первых, неправдоподобно и то, чтобы дело обстояло таким
образом лишь с этими промежуточными предметами; ясно,
что и Эйдосы могли бы находиться в чувственно
воспринимаемых вещах (к тем и другим ведь применимо то
же самое рассуждение); во-вторых, в таком случае было бы
необходимо, чтобы два тела занимали одно и то же место и
чтобы промежуточные предметы не были неподвижными, раз
они находятся в движущихся чувственно воспринимаемых
вещах.
Да и вообще ради чего стоило бы предположить, что эти
промежуточные предметы существуют, но только в
чувственно воспринимаемых вещах? Тогда получатся те же
самые нелепости, что и указанные раньше: будет
существовать какое-то небо помимо неба, что над нами,
только не отдельно, а в том же самом месте; а это в еще
большей мере невозможно,
ГЛАВА ТРЕТЬЯ
Итак, что касается этих вопросов, то весьма
затруднительно сказать, какого взгляда придерживаться,
чтобы достичь истины; и точно так же относительно начал
- следует ли признать элементами и началами роды или
скорее первичные составные части вещей, считать ли,
например, элементами и началами звука речи первичные
части, из которых слагаются все звуки речи, а не общее
им - звук [вообще]; таким же образом и элементами в
геометрии мы называем такие положения, доказательства
которых содержатся в доказательствах остальных положений
- или всех, или большей части. Далее и те, кто признает
несколько элементов для тел, и те, кто признает лишь
один, считают началами то, из чего тела слагаются и из
Пирамида