В то же время есть, по-видимому, некая закономерность в том, что этикет и ритуал
существуют и эволюционируют параллельно, причем одни и те же поведенческие стереотипы
являются одновременно элементами этикета, ритуала и религиозных церемоний. Можно
сказать, что этикет и ритуал пользуются общим фондом поведенческих стерео типов,
приспосабливая их к своим «нуждам».
Что касается исторического соотношения этикета и ритуала, то эта проблема как раз и будет в
центре нашего внимания. Предварительно можно отметить, что распространенная
эволюционная схема, согласно которой этикет непосредственно выводится из ритуала, вряд
ли оправ данна и картина в целом может получиться намного интересней. Пока можно
говорить только о наличии каких- то сложных и разноплановых связей между этикетом и
ритуалом, которые мы постараемся исследовать на конкретных примерах.
Проблема семантики в этикете. В этнографических описаниях этикет предстает чаи:"
всего как довольно неопределенно очерченная совокупность предписаний и запретов,
организованная рядом морально-этических принципов (принцип вежливости,
гостеприимства, терпи мости и др.). Отдельным элементам этикета даются порой те или иные
объяснения, однако они не складываются в систему и существуют как бы отдельно от поведен
ческой конкретики, причем вопрос об их семантике, как правило, вообще не ставится.
Поскольку для нас важна как раз семантика, следует ввести некоторые дополнительные
термины, прежде всего разграничить такие понятия, как мотивировка и мотивация. Будем
понимать под мотивировкой то объяснение, которое дается этикетному предписанию или
запрету самими носителями традиции, а под мотива цией — объяснение, которое имеет более
глубинный харак тер и устанавливается исследователем. Соотношение мотивировки и
мотивации имеет двойственный характер. С одной стороны, мотивировка (одна или
несколько) объективно существует внутри традиции, а мотивация является
исследовательским конструктом и, вообще говоря, всегда может быть оспорена, уточнена,
углублена и т. д. С другой стороны, мотивировки, как правило, достаточно субъективны и
противоречивы, а мотивация обнаруживается с помощью специальных процедур (срав нение
вариантов, привлечение дополнительного материала
18
и т. д.) и объясняет закономерности, недоступные пони манию самих носителей традиции.
Мотивация имеет характер алгоритма, и степень ее достоверности прове ряется тем, в силах
ли она объяснить новые появляющиеся факты.
Соотношение мотивировки и мотивации напоминает соотношение лингвистических
терминов «смысл» и «семан тика». Под смыслом в лингвистике понимается обычно та
совокупность значений, которая может быть приписана в различных контекстах
определенной единице речи (слову, высказыванию, тексту), под семантикой — то значение
(или совокупность значений), которое припи сывается соответствующей единице языка
(слову, предло жению). «Значение той или иной единицы представляет собой элемент
языковой системы, тогда как конкретный смысл — это явление речи, имеющее ситуативную
обусловленность». 14 Если смысловые коннотации слова или выска зывания могут быть
чрезвычайно разнообразны, то семан тика имеет более определенный и объективный
характер — именно она фиксируется в словарях, грамматиках и норма тивных изданиях,
например в пособиях по речевому этикету.
Поскольку в первых главах нашей книги речь пойдет в основном о жестах, остановимся
подробнее на прин ципах их семантизации. Специфика «языка» жестов по сравнению с
естественным языком определяется тем, что движения человеческого тела, которые являются
мате риальной основой жестикуляции, сами по себе не являются знаками. Семантизация
жеста — сложный процесс, прин ципиально иной, чем смыслообразование в естественном
языке. Если по отношению к последнему можно говорить о каком-то единообразном
механизме смыслообразования, то семантика жестов определяется действием различных
механизмов: пространственные параметры, отношения субординации между партнерами,
соматические представления и т. д. Жест может быть описан с помощью дифференциальных
(смыслоразличительных) признаков, причем ситуация всегда накладывает ограничения на
континуум этих признаков, в результате чего значимыми оказываются только некоторые из
них.
щании, но и в случае, («ударили по рукам
Этикетные жесты почти всегда полифункциональны.
Например, руку пожимают не только при встрече и про
щании, но и в случае, когда договариваются о чем-нибудь
(«ударили ) целуются не только в этикетной
19
ситуации, но и в ритуальной и интимной и т. д. Поэтому очевидный путь к выявлению
семантики жеста — это изучение всей совокупности ситуаций его употребления. Понятно, что
привлечение историко-этнографического материала чрезвычайно расширяет возможности
ситуа тивного (контекстного) анализа: к бытовым ситуациям прибавляются также
ритуальные, возникает историческая перспектива, увеличивается количество реально
зафикси рованных мотивировок.
Особый интерес представляет употребление того или иного жеста в системе с жестко
фиксированными значе ниями, например в церковной службе, в произведениях
канонического искусства или в феодальной символике средневековья. Конечно, наивно было
бы приписывать современным этикетным жестам все те значения, которые были закреплены
за их ритуальными прообразами, и тем не менее смысл того или иного жеста и его мотивация
проясняются именно при учете всей совокупности реально бытовавших мотивировок.
Разнообразные исторические напластования сохраняются в семантической структуре жеста в
виде неявных возможностей, как своеобразная «память» жеста.
Этикетный жест не только полифункционален, но и полисемантичен; он задает некое поле
смыслов, определен ную эмоциональную тональность общения. Его семантика в отличие от
жеста церемониального не является жестко фиксированной, и ее многообразие как раз и
обеспечи вается ее размытостью.
Для выявления семантики жеста в той или иной ситуации должны быть прежде всего
определены ее значимые параметры: адресат жеста, эмоциональная тональ ность, техника
исполнения, вложенный в него смысл. Ситуация не только накладывает ограничения на
совокуп ность дифференциальных признаков жеста, но и придает задействованным в ней
признакам дополнительные, вто ричные мотивации.
В историко-этнографическом аспекте особый интерес представляют случаи, когда
ритуальный или этикетный жест имеет двойную мотивацию, условно говоря, мифоло
гическую и социальную, причем они не противоречат друг другу, а совмещаются и переходят
одна в другую. Именно это переплетение смыслов и представляет особый интерес для темы
нашего исследования.
20
Если жесты выполняют функцию знаков, которыми обмениваются участники этикетного
общения, то бытовые сюжеты, такие как прием гостя, застолье и т. п., пред ставляют собой
поведенческие тексты, организованные как развернутый диалог между участниками
этикетной ситуации, причем сами партнеры вовлечены во внутреннее пространство этого
текста и в определенном отношении являются функциями от него. Соответственно и их комму
никативный статус, и тактика поведения могут меняться в процессе развертывания текста.
Семантика этикетных жестов и поз, с одной стороны, и поведенческих текстов — с другой —
организована принципиально различным образом и требует применения разных
исследовательских процедур. Для выявления семантики жеста желательно привлечение
возможно большего количества поведенческих контекстов и мотивировок. Именно они
Скачать книгу [0.15 МБ]
Пирамида