эмегета (духа покровителя) и своих знакомых духов; они не сразу слушаются:
шаман умоляет их, они увиливают. Иногда они влетают в юрту так резко, что
шаман падает навзничь. Тогда зрители звенят над ним железом, приговаривая:
"Крепкое железо звенит - странные облака кружатся, как много облаков
вознеслось!"
С прибытием эмегета шаман принимается прыгать; у него быстрые и резкие
движения. Наконец он садится посреди юрты; зажигается свет. Шаман снова
начинает бить в бубен и танцевать. Высота прыжков иногда достигает четырех
футов41. Шаман кричит в замозабвении. "Новая остановка, и вот уже он запевает
глубоким низким голосом торжественный гимн". Начинается легкий танец, и
теперь он поет скорее с насмешкой или, наоборот, ругается: все зависит от
существ, голоса которых он наследует. Наконец, он подходит к больному и
приказывает причине болезни отступить; "или же хватает недуг, выносит его на
середину юрты и, не переставая злословить, прогоняет его, оплевывает, бьет
ногами, толкает руками, дует"42.
И тут начинается экстатическое путешествие шамана, который должен проводить
на Небо душу жертвенного животного. Снаружи юрты устанавливается три
очищенных от веток дерева, причем посредине должна быть береза, на верхушке
которой привязан мертвый зимородок. К востоку от березы устанавливается кол с
насаженной на него лошадиной головой. Три дерева соединены между собой
веревкой из конского волоса. Между деревьями и юртой ставится небольшой
столик, а на нем - бутыль с водкой. Шаман начинает выполнять движения,
имитирующие полет птицы. Постепенно он поднимается на Небо. По дороге он
совершает девять остановок, и на каждой приносит жертву местному духу.
Возвращаясь из экстатического путешествия, шаман требует "очищения" огнем -
горящими углями, которые прикладывают к какой-либо части его тела (стопам и
др.)43.
Конечно, якутский сеанс имеет много вариантов. Вот как Серошевский описывает
небесное путешествие: "Затем старательно устанавливаются в ряд маленькие ели,
отобранные заранее; к ним привязываются гирлянды, сплетенные из белого
конского волоса (другого шаманы не используют); устанавливаются в ряд три
столба с изображениями птиц на верхушках: на первом находится двуглавый
оксокью; на другом - большая гагара (коугос) или ворон; на третьем - кукушка
(кого). К последнему столбу привязывается животное, приносимое в жертву.
Привязанная вверху веревка представляет дорогу в Небо, "которой полетят птицы
и побежит животное"44.
На каждой остановке (олох) шаман присаживается отдохнуть; когда он встает, это
служит сигналом, что путешествие возобновляется. Он изображает это
путешествие танцевальными движениями и жестами, наследующими птичий
полет: "Танец всегда представляет путешествие в пространстве в обществе духов;
танцем сопровождается и жертвенное животное. По легенде, еще недавно
существовали шаманы, действительно возносившиеся в Небо, а зрители видели
животное, плывущее в облаках, за ним плыл шаманский бубен; сам шаман, весь
одетый в железо, завершал процессию". "Бубен - это наш конь" - говорят
шаманы45 (см. выше).
Шкура, рога и копыта жертвенного животного выставляются на засохшем дереве.
Серошевский очень часто находил остатки таких жертвоприношений в безлюдных
местах. Очень близко, иногда на том же дереве, "можно найти также кочай,
длинную деревянную стрелу, вонзенную в сухой ствол. Она выполняет ту же роль,
что и волосяная веревка в предыдущей церемонии, - указывает ту часть Неба, в
которую должна направиться жертва"46. Согласно тому же автору, когда-то шаман
собственной рукой вырывал сердце жертвенного животного и поднимал его к
Небу. Затем он смазывал кровью свое лицо и наряд, изображение своего эмегета и
маленькие деревянные фигурки духов47.
В других регионах устанавливается девять деревьев, а недалеко от них кол с
птицей на верхушке. Деревья и кол связаны друг с другом восходящей веревкой -
знак восхождения на Небо48. У долганов мы также находим девять деревьев с
деревянной птицей на верхушке каждого, с тем же значением: это дорога шамана
и души жертвенного животного на Небо. Действительно, у долганов шаманы
также взбираются на девять Небес в ходе сеанса исцеления. Они утверждают, что
перед каждым новым Небом находятся духи-хранители, чья задача - следить за
путешествием шамана и не допускать одновременного проникновения злых
духов49.
В этом длительном и впечатляющем шаманском сеансе один пункт остается
неясным: если душа больного захвачена злыми духами, то почему шаман
обязательно должен отправляться на Небо? Васильев предложил следующее
объяснение: шаман уносит душу больного на Небо, чтобы очистить ее от
осквернения злыми духами50. Со своей стороны, Трощанский подтвердил, что
среди известных ему шаманов ни один не предпринимал путешествия в Ад: все
они по поводу лечения отправлялись только на Небо51. Это говорит о
разнообразии шаманских техник и ненадежности нашей информации; весьма
вероятно, что нисхождение в Ад, более опасное и таинственное, было менее
доступно для европейских наблюдателей. Но не подлежит сомнению, что
путешествия в Преисподнюю также были доступны якутским шаманам, по крайней
мере некоторым, поскольку на их наряде изображен символ "Отверстия Земли",
называемый именно "Отверстие Духов" (абасы ойбоно); через это отверстие
шаманы могли проникать в нижние страны. Кроме того, якутского шамана в
экстатических путешествиях сопровождает водная птица (чайка), явно
символизирующая погружение в море, то есть нисхождение в Преисподнюю.
Наконец, технический лексикон якутских шаманов использует для определения
направлений мистического путешествия два разных термина: аллара кырар (к
"нижним духам") и усэ кырар (к "верхним духам")52. Наконец, Васильев также
заметил, что у якутов и долганов шаман, который ищет душу больного,
похищенную демонами, ведет себя так, как если бы он нырял, а тунгусы, чукчи и
лапландцы говорят о шаманском трансе как о "погружении"53. То же поведение и
технику мы наблюдаем и у эскимосских шаманов, поскольку многие народы,
живущие у воды, считают, что потусторонний мир находится в морских глубинах54.
Чтобы понять необходимость небесного путешествия якутских шаманов в связи с
исцелением, следует принять во внимание две вещи: с одной стороны, сложное и
даже смешанное состояние их религиозных и мифологических концепций, с
другой же - признание, которым пользуется шаманское вознесение во всей Сибири
и Средней Азии. Как мы видели, этим признанием объясняется то, что алтайский
шаман в конце концов позаимствовал некоторые характерные черты техники
вознесения для своего экстатического нисхождения в Ад (также с целью
освобождения души больного из-под власти Эрлик Хана).
Поэтому в случае якутов мы можем представить себе ситуацию приблизительно
так: поскольку животные жертвовались Божественным Существам, а
вещественными символами (стрелами, деревянными птицами, восходящей
веревкой и т.п.) указывалось направление, куда отправлялась душа жертвы, то
шаман использовался как проводник этой души в небесном путешествии; а
Тэги:
Шаманизм
Пирамида