чтобы он имущество свое отдавал бедным, если он не делает это по любви;
словом, он может во внешнем обращении своем жить точно так же, как человек
светский, и это нисколько не помешает ему войти в небеса, лишь бы внутренне
он мыслил о Боге, как должно, и поступал с ближним искренне и правдиво.
Человек таков, каковы его чувства и мысли или каковы его любовь и вера;
все, что он делает во внешнем, заимствует оттуда жизнь свою, ибо делать
значит хотеть и говорить значит думать: он делает по воле и говорит по
мысли. Поэтому, когда сказано в Слове, что человек будет судим по делам
своим и награжден по поступкам, это значит, что он будет судим и награжден
по мыслям и чувствам, от коих исходят мысли и дела или кои скрываются в них,
ибо дела без мысли и без чувства ничего не значат, а совершенно зависят от
мысли и чувств. Из этого ясно, что внешнее в человеке ничего не значит, но
что все зависит от внутреннего, от которого внешнее происходит. Для
пояснения вот пример: кто поступает искренне и никого не обманывает из
одного страха законов или утраты доброго имени, а затем чести или выгод, тот
стал бы всячески обманывать других, если бы только страх этот не сдерживал
его; его мысль и воля - один обман, меж тем как дела его, судя по внешнему,
кажутся правдивыми; этот человек, будучи внутренне неискренним и обманщиком,
носит в себе ад. Кто же, напротив, поступает правдиво и никого не обманывает
на том основании, что обманывать значит идти против Бога и ближнего, тот,
если бы даже и мог кого обмануть, не захотел бы этого; его мысль и воля
служат ему совестью: такой человек носит в себе небеса. Дела и того и
другого, судя по внешнему, кажутся одинаковыми, но внутри они совершенно
различны.
359. Итак, если человек может во внешнем жить так же, как и другой:
может приобретать богатства, давать пиры, помещаться и одеваться
великолепно, смотря по состоянию и должности, пользоваться весельями и
удовольствиями и предаваться мирским делам ради службы и занятий и ради
поддержания жизни умственной и телесной, лишь бы внутренне он признавал
Господа и благоволил ближнему, - то ясно, что не так трудно, как думают
многие, найти путь в царствие небесное. Вся трудность в том, чтобы
удержаться от любви к себе и к миру, м воспрепятствовать их господству, ибо
от этого источника исходит всякое зло; что это нет трудно, как думают, можно
понять из слов Господа: Научитесь от Меня, ибо Я кроток и смирен сердцем, и
найдете покой душам вашим; ибо иго Мое благо, и бремя Мое легко. Матф. XI.
29. 30. Иго Господне благо, и бремя его легко, потому что насколько человек
противится злу, истекающему от любви к себе и от любви к миру, настолько он
ведом Господом, а не самим собою и что потому сам Господь в человеке
противится злу и отдаляет его.
360. Я говорил после смерти с некоторыми духами, которые, живя на
земле, отказались от мира и предались почти уединенной жизнью, чтоб,
отделяясь мыслью от всего мирского, погрузиться в благочестивые размышления,
полагая таким путем войти в царствие небесное. Но эти люди в том мире в
грустном состояние духа: они презирают тех, которые не походят на них;
негодуют за то, что им не дано наслаждаться большим счастьем, чем другим,
полагая, что они заслужили его; вовсе не заботятся о других и уклоняются от
всякой службы благостыни, хотя только посредством ее человек соединяется с
небесами; они более других желают быть на небесах, но когда они возносятся
до местопребывания ангелов, они наводят на них тоску, которая разрушает их
счастье; поэтому они разобщаются и после того переносятся в пустынные места,
где ведут жизнь, подобную той, которую вели в мире. Человек не иначе может
приготовиться (formari) для небес как в здешнем мире конечных проявлений
(ubi sunt ultimi effectus), ибо в конечном (или внешнем) проявлении должно
заканчиваться каждое чувство; если это чувство не выходит наружу и не
проявляется в действиях, что совершается не иначе как в обществе людей, то
оно глохнет и кончается тем, что человек не видит более ближнего, а только
самого себя. Из этого ясно, что приводит к небесам жизнь благостыни к
ближнему, жизнь, состоящая в том, чтобы поступать справедливо и прямо во
всяком деле и во всякой службе, а не жизнь благочестия без этой жизни
благостыни; что, следовательно, упражнения в благостыне и затем расширение
деятельности благостынной жизни могут увеличиваться по мере того, насколько
человек предан деловым занятиям, и уменьшаться по мере того, насколько он от
них удаляется. Я теперь скажу об этом несколько слов из опыта. Многие из
тех, которые в мире были преданы делу торговли и промысла и от него
разбогатели, находятся на небесах, но не много там из тех, которые достигли
почестей и богатств в служебных должностях, потому что вследствие
предоставленных им выгод и почестей для учинения суда и правды, для раздачи
почетных и выгодных мест они, наконец, стали любить самих себя и мир и,
следовательно, отвратили от небес мысли свои и чувства, обратив их к себе
самим: ибо, насколько человек любит себя и мир и во всем видит себя и мир,
настолько он отделяется от Божественного начала и удаляется от небес.
361. Часть богатых на небесах такова, что они живут в большем
великолепии, чем другие; иные из них помещаются в дворцах, где все сияет как
бы золотом и серебром; у них в изобилии все, что относится к службе и
потребностям жизни; впрочем, они не полагают сердца своего в этих вещах, но
в самой службе их: ее они видят ясно и как бы в свете, а золото и серебро -
как бы в тени, или неясно. Это происходит оттого, что, будучи в мире, они
любили самую службу, а золото и серебро - только как средство и орудие дела;
самая же служба (какой бы то ни было вещи) сияет на небесах: благо службы -
как золото, а истина службы - как серебро. Итак, какова была служба, которую
эти люди несли в мире, таково их богатство на небесах и таковы их
удовольствие и блаженство. Благие службы состоят в том, чтобы снабжать себя
и своих потребными для жизни предметами, чтоб желать изобилия ради отечества
и ближнего, которому богатый более, чем бедный, может разными путями делать
добро; тем более что в таких занятиях человек удаляется духом своим от
праздной жизни, которая вредна, ибо в такой жизни человек, по врожденному
злу, предается худым помыслам. Эти службы хороши, насколько в них есть
Божественного начала, т.е. насколько человек взирает на него и на небеса и в
них полагает благо свое, а в богатствах видит только благо, которое служит
ему для высшего.
362. Но участь богатых, которые не верили Божественному началу и
откинули все, относящееся к небесам и церкви, совершенно иная; они находятся
в аду, среди нечистоты, бедности и нужды; вот во что обращаются богатства,
когда человек любит их ради их самих; и не только богатства, но и сама
служба или употребление их, состоявшее в том, чтобы потакать всяким
наклонностям своим, предаваться наслаждениям, чаще и свободнее
распутствовать или возносится над теми, которых презираешь. Так как в
подобных богатствах нет ничего духовного, но все в них земное, то они
обращаются в нечистоты: духовное начало в богатствах и службе их подобно
душе в теле и небесному свету во влажной почве; без этого духовного начала
Пирамида