Ученики учатся у природы, а в конечном итоге — у Духа.
Колдуны, целители или маракаме присутствуют при этом не для
того, чтобы передать ученикам свои знания, а, скорее, для
побуждения желающих к установлению контакта с Духом, что и
ведет к истинному знанию. Поэтому люди знания редко говорят;
их метод обучения — помимо приведения примеров -—
заключается в ознакомлении ученика с огромным разнообразием
всевозможных практик и сложных процедур, отрабатывать
которые ученик должен самостоятельно. Такие методы позволяют
открыть дверь в безмолвное знание, помогающее реализовать
скрытые внутри каждого человеческого существа возможности.
Суть первоначальных обрядов посвящения заключалась не в
том, что ученика посвящал какой-нибудь взрослый или учитель;
скорее, ученики сами посвящали себя природе. Чтобы стать
воином, молодой человек должен отправиться в долгое
путешествие через неизвестные горы и незнакомые земли. Цель
такого путешествия — найти волшебного оленя, который научит,
как жить. Ритуал, выполняемый непременно до восхода солнца;
очистительный танец или ритуал, который должен быть
осуществлен при приближении грозы; знание, обретенное во
время трудного восхождения на священную гору — вот лишь
немногие примеры обучения посредством общения с природой.
Я вспоминаю о своем разговоре с Агустином, молодым
виррарика из Санта Марии:
— А ты, Агустин, ходил на Хумун Куллуаби?
— Нет еще, но может быть скоро пойду.
— А почему ты не ходил туда раньше?
— Ну, потому что я боюсь. Там действительно страшно!
Никто не ходит туда ради удовольствия, только по обязанности.
— Почему ты так говоришь? И для чего тогда собираешься
идти туда?
— Ну, чтобы видеть. Это то самое место, где Тамацин
говорит, что тебе следует делать — посвятить себя земледелию,
или целительству, или пению, или стать маракаме. Только чтобы
узнать это, уж поверь мне, придется побороться, вот потому-то я и
боюсь. Если ты не выполнишь все как следует, то увидишь что-
нибудь ужасное, например, дьявола или что-то в этом роде.
— А если, к примеру, ты захочешь стать целителем, то кто
будет учить тебя? Какой-нибудь другой целитель?
— Нет, не все так просто. Сначала ты получишь там, на Хумун
Куллуаби, знак. Если олень обратится к тебе и скажет:
“Послушай! Ты станешь целителем”, тогда тебе придется стать
целителем.
— А с чего ты начнешь? Кто будет учить тебя?
— Никто, каждый учится сам по себе.
— Но как? Если никто не будет учить тебя, то как же ты
сможешь научиться лечить?
— Так же, как я уже рассказывал тебе. Послушай, если тот, кто
получил знак, идет домой, но не начинает лечить, потому что ему
не хватает уверенности, то он очень скоро лишается покоя. Он
уже узнал о своём предназначении, но все еще боится начать —
тогда олень появляется в его снах и говорит ему: “Чего ты ждешь?
Немедленно начинай лечить”. И олень преследует его, мучая и
надоедая, пока будущий целитель не начнет заниматься лечением.
Если же целитель будет медлить, заболеет один из членов его
семьи и тогда у него не останется выбора. Ему придется лечить
своего родственника всеми доступными средствами — травами,
пением псалмов, выводить болезнь любыми другими способами.
Вот так он и начнет практику целителя. Когда заболеет еще один
член семьи — ему опять придется лечить. И он сможет это
сделать, потому что Тамацин дал ему именно этот Дар. Теперь он
— целитель.
— А если он уже лечит членов своей семьи, то объявляет ли он
остальным виррарика, что может лечить?
— Нет, он ничего никому не говорит, но соседи со временем
узнают о его даре целителя, и когда кто-то заболевает, целителя
находят и обращаются к нему за помощью. Так начинает расти его
известность — тем быстрее, чем лучше он лечит.
Как можно понять, получаемое при обучении знание не
является чисто человеческим знанием. Знание воинов-толтеков не
состояло и не состоит из слов, почерпнутых из книг или
услышанных из уст учителя. Хотя слова неизбежно присутствуют
между учеником и тем, кто подталкивает его к знанию, они играют
второстепенную роль; обычно они полезны уже после того, как
ученик лично приобщился к знанию.
Для приобщения к истинному знанию не требуется книг,
учений, учителей или слов.
Единственный способ — жизнь, единственный учитель — Дух
и его видимое лицо: природа.
Самообучение
В языке нахуатл не существует слова, передающего идею
обучения в том виде, в каком она известна на Западе, — когда мы
учимся у кого-то еще, у специального учителя. В этом языке
слово, близкое по значению к русскому “обучать”, будет
нимомаштик, в дословном переводе это означает “обучать себя”.
Так и говорили мне мои первые “учителя” танцев виррарика —
двое детей, которые подбадривали меня во время длительного
ритуала криками: “учи себя, учи себя!”
Поэтому нам — тем, кто действительно готов принять на себя
ответственность, без которой немыслимо продвижение по пути
знания, — ясно, что учителя, книги или группы суть лишь
помощники, способные в большей или меньшей степени помочь
самообучению, в зависимости от обстоятельств. Они призваны
направлять наши усилия на пути к знанию и Свободе, которых мы
достигнем благодаря нашему собственному старанию и
собственной воле, совершая свои собственные поступки и
используя свою собственную энергию. Единственные “учителя”
Пирамида
