Мелькор перевел взгляд на Намо. В лице Владыки Судеб смешались
ужас, жалость, растерянность и боль. Улыбка исчезла с лица Мелькора.
Он снова вернулся в явь.
-- Видел, -- Жестко поправился он. И, после паузы:
-- Расскажи, как это было.
Намо отрицательно покачал головой.
-- Расскажи. Я имею право знать.
И Намо рассказал.
Рукописи Черных Эльфов попали к Ауле. И когда Феанор решил
всерьез заняться разработкой письменности, Кузнец отдал их своему
ученику. Они быстро разобрались, что к чему. Так Феанор "создал" свои
письмена.
-- А... книги? Что с ними стало?
Книги сожгли. Там же, в чертогах Ауле. Никто, кроме Феанора, так и
не узнал о них. Книги в которых записаны были знания, идущие из
Тьмы. Летопись Черных Эльфов и их сказания.
-- Ничего не осталось?
-- Нет, Мелькор, -- голос Владыки Судеб дрогнул.
-- Даже памяти... Но твоя Книга, Намо... Скажи, ведь ты же напишешь
об этом? Ведь правда, напишешь? Хоть что-то... -- глаза Мелькора
умоляли.
-- Я обещаю тебе, я напишу, -- почти беззвучно сказал Намо. И
повторил, как клятву, -- Я обещаю, Мелькор.
"Но Нолдор находили удовольствие в том сокрытом знании что давал
им Мелькор, и были те, кто прислушивался к словам, которых лучше
было бы не слышать им..."
И все же деяния Феанора не отвратили Мелькора от Нолдор. Лишь с
Эльфами из рода Финве избегал он встреч и они платили ему потаенной
ненавистью.
Много открывал Черный Вала Эльфам такого, что не было ведомо
прочим Валар; и был учителем внимательным, и терпеливым. Он не
спешил, ибо знания Тьмы подобны клинку, что ранит неосторожного,
обращаясь против него.
И многим опасными и странными казались речи Мелькора, но до
времени молчали Эльфы.
И пришло время -- начал Черный Вала рассказывать Нолдор о
Средиземье. И так говорил он:
-- Вы -- рабы... или дети, если так угодно вам; дети, которым
приказали довольствоваться игрушками и не пытаться уходить слишком
далеко, не узнать слишком много. Вы говорите, что счастливы под
властью Валар: возможно; но преступите пределы, положенные ими -- и
познаете вы жестокость сердец их. Смотрите же: и искусство ваше, и
сама красота ваша, служит лишь для украшения владений их. Не
любовь движет ими, но жажда обладания и своекорыстие: проверьте
сами! Потребуйте то, что даровано вам Илуватаром, то, что ваше по
праву: весь этот мир, полный тайн, что предстоит вам разгадать и
познать. И плоть этого мира станет плотью творений ваших, которым не
достанет места в этих игрушечных садах, отделенных от мира
безбрежным морем, отгороженных от него стеной гор...
Нолдор внимали словам Мелькора, и многим по сердцу было то, что
говорил он. И, видя это, рассказал им Вала о Людях:
-- Старшими братьями и учителями станете вы им, -- говорил он, -- и
вместе сможете вы сделать Покинутые Земли не менее, а, быть может, и
более прекрасными, чем Аман.
Дивились Эльфы речам Черного Валы, ибо о Смертных Людях ничего
не говорили им Валар: в то время, когда Илуватар дал Айнур видение
Арды, узнали они и о Людях, что вслед за Эльфами должны были
прийти в Средиземье. Потому и решили Валар, что должно
Перворожденным пребывать в Валиноре, под рукой Великих; до Людей
же не было им дела.
Не многое поняли Нолдор из рассказа Мелькора; а то, что поняли,
истолковали они по-своему. И решили они, что Люди хотят захватить
земли, которыми назначено владеть Эльфам; Манве же держит Элдар в
Валиноре, как пленников, ибо легче Валар подчинить своей воле народ
слабый и смертный. С тех пор никогда не было приязни меж Эльфами и
Людьми; и позже стали говорить Эльфы,что более, чем с прочими
Валар, с Мелькором Морготом, Черным Врагом, схожи Люди...
"...Феанор, достигший поры расцвета своего мастерства, был увлечен
новой мыслью -- или, быть может, смутное предвидение того, что
должно было свершиться, было дано ему; и задумался он он о том, как
навеки сохранить свет Деревьев, славу Благословенной Земли. Так
начал он долгую тайную работу, и собрал он воедино все знания, всю
силу, все тонкое искусство свое; и так, в конце концов, создал он
Сильмариллы..."
...В то время новая мысль пришла Феанору, старшему сыну Финве.
Помнил он прочтенное в книгах Эльфов Тьмы: один из учеников
Черного Валы создал камни, хранившие частицу пламени Арды." Но
если такое по силам даже ничтожному слуге раба Валар, -- думал
Феанор,-- так неужто я, мудрейший, искуснейший из Нолдор, ученик
великого Ауле, не сумею превзойти его."
Он постарался вспомнить все, что рассказывали книги Эльфов Тьмы о
создании этих камней. Он дополнил то, что не понимал, тем, что знал.
Он был мудр, искусен и талантлив; гордыня была в сердце старшего
сына Финве, потому только самого Ауле и признавал он учителем
своим, и никто из Нолдор не мог похвалиться тем, что учил его.
Так в тайне ото всех начал Феанор труды свои. И работал он быстрее,
и с большей страстью, чем когда-либо. И для создания камней своих
взял он частицу той не-Тьмы, что источали Деревья Валинора, и
заключил ее в кристаллы.
Так созданы были три эльфийских камня, гордость и проклятие
Нолдор; и Сильмариллы было имя им.
С изумлением и восхищением смотрел народ земли Аман на творение
рук Феанора. И Варда благословила их; и так сказала она:
-- Отныне не смеет коснуться их ни тот, чьи руки нечисты, ни тот, чье
сердце таит злобу, ни смертный человек; но будут они жечь смертную
плоть, что коснется их.
И было предсказано что и стихии Арды -- земля, море и воздух, --
связаны с судьбой этих камней.
И прикипело сердце Феанора к творению рук его; все же, смирив
гордыню свою, склонился он перед тронами Властителей Мира, и Варде
Пирамида