- Но ты нашёл весьма забавный способ показать это! - воскликнула миссис
Лонгботтом. - Моего сына и его жену, - сказала она, высокомерно обращаясь к
Гарри, Рону, Гермионе и Джинни, - пытали до сумасшествия последователи Сами-
Знаете-Кого.
Гермиона и Джинни в ужасе зажали рты руками. Рон перестал вытягивать шею,
пытаясь хоть одним глазком увидеть родителей Невилла, и выглядел подавленным.
- Они были Аурорами, вы знаете, и их очень уважали в обществе магов, - начала
миссис Лонгботтом. - Они были очень одарёнными, оба. Я... да, Алиса, дорогая,
что такое?
Мама Невилла вышла из-за занавески в одной ночной рубашке. У нее не было такого
пухленького, счастливого личика, какое Гарри видел на старой фотографии Ордена
Феникса у Хмури Дикого Глаза. Её лицо осунулось и постарело, глаза, казалось,
стали больше, а поседевшие волосы были тонкими, как у умирающего. Похоже, она не
хотела разговаривать, а, может быть, не могла, но она сделала робкое движение по
направлению к Невиллу, что-то протягивая ему.
- Опять? - спросила миссис Лонгботтом немного устало. - Очень хорошо, Алиса,
дорогая, очень хорошо. Невилл, возьми, что бы это ни было.
Но Невилл уже протянул руку, в которую мать вложила пустую обёртку от Лучшей
Надувательной Жвачки Друбла.
- Очень хорошо, дорогая, - радостно произнесла бабушка Невилла с фальшью в
голосе, похлопывая мать Невилла по плечу.
Но Невилл спокойно сказал:
- Спасибо, мам.[VAN45]
Она заковыляла назад по палате, бормоча что-то себе под нос. Невилл вызывающе
взглянул на остальных, видимо ожидая, что они будут смеяться, но Гарри подумал,
что он никогда не видел ничего менее забавного в своей жизни.
- Ладно, нам уже пора возвращаться, - вздохнула миссис Лонгботтом, надевая
длинные зелёные перчатки. - Было очень приятно встретить вас здесь [VAN46].
Невилл, выброси эту бумажку в урну. Она, должно быть, надавала тебе их уже
достаточно, чтобы ты мог оклеить ими свою спальню.
Но Гарри был уверен, что Невилл положил липкую обёртку в карман.
Дверь за ними закрылась.
- Я этого не знала, - сказала готовая расплакаться Гермиона.
- И я тоже, - сипло ответил Рон.
- И я, - прошептала Джинни.
Они хором посмотрели на Гарри.
- Я знал, - угрюмо произнёс он. - Дамблдор рассказал мне, но я обещал, что
никому не скажу об этом... Именно за это Беллатрикс Лестранж заточили в Азкабан.
Она пытала их Заклинанием Круциатус, пока они не потеряли рассудок.
- Так это сделала Беллатрикс Лестранж? - потрясенно прошептала Гермиона. - Это
та женщина, чьё фото Кричер хранит у себя в логове?
Наступила длинная пауза, прерванная раздражённым голосом Локхарта:
- Ну посмотрите же! Не напрасно же я учился писать слитно!
==== Глава 24: Окклюменция ====
Кричер, как выяснилось, прятался на чердаке. Сириус сказал, что обнаружил его
там, всего в пыли, без всяких сомнений, пытавшегося отыскать какие-нибудь ещё
реликвии семейства Блэков, чтобы спрятать их у себя в чулане. Хотя Сириус,
казалось, был удовлетворен этой историей, она встревожила Гарри. Вновь
объявившись, Кричер пребывал в лучшем расположении духа, его ожесточенное
бормотание несколько приутихло, и приказы он выполнял покорней, чем обычно, хотя
раз или два Гарри ловил домового эльфа на том, что тот жадно пялился на него, но
тут же отводил взгляд, когда видел, что Гарри это заметил.
Гарри не рассказывал Сириусу о своих смутных подозрениях, ведь теперь, когда
Рождество было позади, его жизнерадостность итак испарялась на глазах. В то
время как дата их возвращения в Хогвартс приближалась, он становился все более
склонным к тому, что миссис Уизли называла "приступами депрессии (дословно:
угрюмости, мрачности, сумрачности - на заметку корректорам)", при которых он
становился раздражительным и неразговорчивым и часами пропадал в комнате
Бакбика. Его подавленное настроение распространялось по дому, подобно ядовитому
газу просачивалось в щели под дверями и постепенно заражало всех остальных.
Гарри не хотелось опять оставлять Сириуса в компании одного только Кричера,
впервые в жизни он не горел желанием вернуться в Хогвартс. Возвращение в школу
означало бы снова попасть под тиранию Долорес Умбридж, которая за время каникул,
вероятно, поспособствовала принятию дюжины-другой новых декретов; не было теперь
и Квиддича, которого он мог ждать с нетерпением, ведь его отстранили от полетов;
кроме того, существовала вероятность, что из-за приближения экзаменов их будут
ещё больше нагружать домашними заданиями; а Дамблдор по-прежнему был далеко. По
правде говоря, если бы не Общество Защиты, то он, вероятно, попросил бы у
Сириуса позволения покинуть Хогвартс и остаться на Гриммаулд-Плейс.
К тому же, в последний день каникул произошло событие, заставившее его, в полном
смысле этого слова, побаиваться возвращения в Школу.
- Гарри, дорогой, - сказала миссис Уизли, заглядывая в их с Роном спальню, где
оба они играли в колдовские шахматы, а Гермиона, Джинни и Живоглот следили за
Пирамида