«С катушек слетел, Висли!? — прозвучал позади них насмешливый голос Малфоя.
— Неужто ты хочешь сказать, что кто-то пригласил на бал её? Эту зубастую
Нечистокровку?»
Гарри и Рон резко обернулись, но Эрмиона, помахав кому-то позади Малфоя,
громко сказала: «Здравствуйте, Профессор Хмури!»
Малфой побледнел и отпрянул, дико озираясь, но позади него никого не было —
Профессор Хмури всё еще сидел за учительским столом, доедая мясо.
«Злобный маленький хорёк, а, Малфой?» — едко обронила Эрмиона, и троица
двинулась вверх по мраморной лестнице, покатываясь со смеху.
«Эрмиона, — нахмурился Рон, искоса взглянув на неё, — твои зубы…»
«Что такое?» — как ни в чём не бывало поинтересовалась она.
«Ну, они изменились… Я только что заметил…»
«Ещё бы! Думал, я оставлю те клыки, которыми наградил меня Малфой?»
«Нет, я имею в виду, они теперь не такие как до заклинания… Прямые и
нормального размера…»
Эрмиона вдруг одарила его озорной улыбкой, и Гарри тоже заметил. Эта улыбка
разительно отличалась от той, которую он помнил.
«Ну, когда… когда я пошла к Мадам Помфрей, чтобы их уменьшить, она дала мне
зеркало и сказала остановить ее, когда они станут прежними. Ну, а я… остановила
её чуточку позже, — она еще шире улыбнулась. — Мама с папой не слишком
обрадуются. Я их долго уговаривала разрешить мне уменьшить зубы, но они хотели,
чтоб я ходила в скобках. Вы же знаете, они дантисты, и думают, что зубы и магия…
смотрите! Боров вернулся!»
Крошечный совёнок Рона порхал над украшенными сосульками перилами, а на его
ноге висел свиток пергамента. Ученики, проходя мимо, показывали на него пальцем
и смеялись, а группа третьеклассниц с восторгом наблюдала за его трепыханиями:
«Ой, посмотрите, совёнок! Какая лапочка, правда?»
«Маленький оперившийся засранец! — прошипел Рон, кидаясь вверх по лестнице
и хватая Боровутку. — Ты должен приносить письма адресату, а не красоваться
перед прохожими!»
Боровутка радостно ухал, высовывая голову из Ронова кулака. Третьеклассницы
поражённо уставились на Рона.
«Убирайтесь!» — рявкнул Рон, размахивая кулаком, и Боровутка заухал ещё
радостнее: его катали на карусельке!
«Вот — возьми это, Гарри», — тихо добавил Рон, отвязывая ответ Сириуса от
Боровуткиной лапы, когда шокированные третьеклассницы испарились. Гарри сунул
письмо в карман, и они поспешили к Гриффиндорской башне.
В гостиной была развита такая бурная деятельность по подготовке к
празднику, что никто ни на кого не обращал внимания. Они присели в сторонке,
около тёмного окна, почти залепленного снегом, и Гарри прочёл:
Дорогой Гарри,
Поздравляю с прохождением Рогохвоста. Кто бы ни положил твое имя в Кубок,
теперь он не очень-то счастлив. Я хотел предложить Заклинание Конъюнктивита, так
как глаза дракона – его самое уязвимое место.
«Это сделал Крум!» — прошептала Эрмиона.
– однако твой способ был лучше, я впечатлён.
Но не расслабляйся, Гарри. Ты прошел только Первое Задание; кто бы ни
пропихнул тебя в Кубок у него есть ещё куча возможностей устроить пакость. Будь
настороже – особенно, когда тот, кого мы обсуждали, рядом, и не лезь на рожон.
Пиши. Я все еще хочу быть в курсе, если случится что-нибудь необычное.
Сириус
«Он говорит так же, как Хмури, — тихо сказал Гарри, запихивая письмо в
карман. — Постоянная бдительность! Можно подумать, я брожу с закрытыми глазами и
натыкаюсь на стены…»
«Но он прав, Гарри, — возразила Эрмиона, — у тебя впереди еще два задания.
Ты действительно должен взглянуть на то яйцо, ну ты знаешь, и начать думать, что
означает…»
«Эрмиона, у него еще куча времени! — вмешался Рон. — Давай партию в
шахматы, Гарри?»
«Давай, — согласился Гарри и, увидев выражение лица Эрмионы, добавил. —
Подумай, как я смогу сосредоточиться при таком шуме? Я даже вопль не расслышу!»
«Ты прав», — вздохнула она и уселась смотреть их матч, который в итоге
завершился разгромным поражением Гарри, не без участия двух опрометчиво храбрых
пешек и очень отчаянного слона.
Рождественским утром Гарри проснулся внезапно. Задаваясь вопросом, что
стало причиной столь резкого пробуждения, он разлепил веки, и увидел чьи-то
огромные круглые зелёные глаза, сиявшие в полумраке прямо у него перед носом.
«Добби! — вскрикнул Гарри, испуганно отпрянув от эльфа, и едва не свалился
с кровати. — Никогда так не делай!»
«Добби извиняется, сэр! — возбужденно пропищал Добби, шарахаясь назад и
прикрывая рот длинными пальцами. — Добби только хотел пожелать Гарри Поттеру
«Счастливого Рождества» и принёс ему подарок, сэр! Гарри Поттер сказал, что
Добби может иногда навещать его, сэр!»
«Конечно, — согласился Гарри, пытаясь успокоить дыхание. — Просто, в
следующий раз ткни в меня или что-нибудь в этом роде, а не кидайся на меня вот
так…»
Гарри отдернул полог своей кровати, взял с тумбочки очки и надел их. Его
крик разбудил Рона, Шэймуса, Дина и Невилла. Полусонные взъерошенные мальчишки
выглядывали из-под пологов.
«Кто на тебя напал, Гарри?» — зевая спросил Шэймус.
«Это просто Добби, — пробормотал Гарри. — Спите дальше».
«Ха… подарки!» — воскликнул Шэймус, заметив большую кучу у подножья
кровати. Рон, Дин и Невилл решили, что вполне проснулись и по всей вероятности
тоже справятся с разворачиванием свёртков. Гарри повернулся к Добби, который
стоял рядом с кроватью и ужасно переживал, что огорчил Гарри. К петле на макушке
его чайного чехла была привязана ёлочная игрушка.
«Может Добби вручить Гарри Поттеру его подарок?» — нерешительно пропищал
он.
«Конечно, — сказал Гарри. — Гм… у меня тоже есть кое-что для тебя».
Это была ложь. Он ничего не купил для Добби, но отважно распахнул чемодан и
после непродолжительных поисков извлёк оттуда скрученную в узел пару носок. Это
были самые старые и грязные его носки, горчичного цвета, те самые, что когда-то
принадлежали Дяде Вернону. А скручены они были потому, что уже год служили
глушителем для Плутоскопа. Гарри вынул Плутоскоп и отдал носки Добби: «Извини,
забыл их завернуть…»
Добби пришел в восторг.
«Носки самая, самая любимая одежда Добби, сэр! — произнёс он, стягивая
Пирамида