Одевался я в ванной, двери были полуоткрыты, и я мог через короткий
пустой коридорчик - двери комнаты тоже были приоткрыты - все время видеть
череп.
"Прелесть ты моя!" - подумал я. Часами я мог бы в него всматриваться -
такое это было блаженное омерзение, тревожащее и волнующее, после всего
того, что я пережил. Меня даже какой-то испуг пронимал - не перед черепом,
конечно, а перед самим собой, поскольку что я, собственно, такого в нем
отыскал?
Да, люблю обработанную со знанием дела кость. Но что же так меня в нем
привлекло, что я готов был смотреть и даже снова нюхать со все большим
омерзением, но не в силах от него оторваться? Смерть того человека, у
которого его отобрали? Но это не имело ничего общего со сделанной из черепа
безделушкой, пресс-папье для бумаг, да, впрочем, мне вообще не было до этого
человека никакого дела. Во всяком случае, теперь я уже лучше понимал, почему
когда-то, очень давно, многие годы назад, вино пили из черепов. Они
придавали ему дополнительный вкус.
Я еще долго размышлял бы так, но вдруг услышал через коридорчик скрип
дверей докторского кабинета, ведущих в главный коридор. Я прикрыл дверь в
ванную, поспешно застегнул последнюю пуговицу, осмотрел в зеркале лицо и
выглянул, медленно, нерешительно.
В комнате находились два человека в цветных пижамах.
Один из них, с неравномерно рыжими, словно бы крашеными и местами
вылезшими волосами, стоя ко мне спиной, читал, наклонив голову, названия на
корешках книг. Второй, коренастый, с опухшими веками цвета крепко
заваренного чая, сидел за столиком с черепом и говорил:
- Брось. Оставь книги в покое. Ты ведь их знаешь уже наизусть.
Я вошел в кабинет. Сидевший мельком глянул на меня. Шея у него была
белая и дряблая, не гармонирующая с лицом, смуглым и явно многоопытным.
- Сыграем? - спросил он у меня, вытаскивая из кармана свекольного цвета
пижамы маленький стаканчик, из которого, после того как была отвинчена
крышка, на стол высыпались кости.
- Я не знаю, на что... - колебался я.
- Ну, как всегда, на звезды. Кто выиграет, тот называет. Идет?
Он уже, гремя, помешивал кости.
Я ничего не сказал. Он выбросил их и сосчитал очки: одиннадцать.
- Теперь вы, коллега.
Он подал мне стаканчик. Я встряхнул его и бросил кости - выпали две
двойки и четверка.
- Моя, - сказал он с удовлетворением. - Ну, тогда пусть будет
Маллинфлор. Ничуть не хуже, чем любая другая!
У него на этот раз выпало тринадцать.
- Хе, одного очка мне не хватило! - сказал он, криво усмехнувшись. Я
бросил кости, не тряся их. Две пятерки и шестерка.
- Фью-ю, - протянул он. - Слушаем...
- Ну, не знаю... - пробормотал я.
- Смелее!
- Адмирадир...
- Высоко метите! Ладно, теперь я.
Он выбросил семь. Снова наступил мой черед. Выпали две пятерки, третий
кубик скатился со стола и полетел к ногам другого человека, который, все так
же отвернувшись, продолжал осматривать библиотеку.
- Что там, крематор? - спросил мой партнер, не двигаясь с места.
- Шестерка, - бросил тот, едва ли глянув на пол.
- Счастливчик.
Сидевший показал плохо сохранившиеся зубы.
- Ну, пользуйтесь удачей!
- Звезда... - начал я.
- Э, нет! Второй раз шестнадцать! Так что - целое созвездие!
- Созвездие? Созвездие Старичка Златоглазого! - вырвалось у меня.
Мне показалось, что он пристально на меня посмотрел, а веко его
подрагивало, как мотылек. Тем временем второй повернулся к нам и сказал:
- Уберите их! Доктор сейчас придет, все равно сыграть не успеете.
Говорил он слегка заикаясь, лицом напоминал старую белку: выступающие
резцы, рыжие, словно кисточки, усики и бесцветные глаза, окруженные
глубокими морщинами. Приблизившись, он обратился ко мне:
- Мы незнакомы. Разрешите? - Он подал мне руку. - Семприак, старший
крематор.
Я буркнул в ответ свое имя. Сидевший спросил:
- Ну, где же этот твой доктор?
Он все еще потряхивал стаканчиком с костями.
- Сейчас придет. А вы на амбулаторном лечении?
- Да, - сказал я.
- Мы тоже. Прямо с работы сюда, чтобы времени зря не терять. Есть в
этом определенное удобство, ничего не скажешь. У вас случайно нет с собой
зеркальца?
- Может, хватит? - вмешался сидевший.
Семприак не обратил на него внимания.
- Кажется, где-то было.
Я ощупал карманы и подал ему маленькое квадратное зеркальце из
полированного никеля, слегка подпорченное и потемневшее от ношения. Он
внимательно оглядел себя в нем, скаля сгнившие зубы и корча гримасу за
гримасой, словно стараясь извлечь из лица то, что было в нем самым
отвратительным.
- Гм, - наконец проговорил он с удовлетворением. - Почти труп. Давно я
уже так не старился! Физия - прямо хоть палачу отдавай!
- Вы этим довольны? - с недоумением спросил я.
- Надо думать! Увидеть его не увижу, так хоть по крайней мере...
- Кого вы не увидите?
- Ах да, вы ведь не знаете. Брата. У меня есть брат-близнец, он сейчас
на миссии. Еще многие годы я его не увижу, а уж насолил он мне, как только
мог. Вот только в зеркальце я и могу на его беду полюбоваться. Зуб времени,
мой дорогой...
- Может, хватит? - повторил толстый уже с более явным оттенком
неудовольствия.
Я присмотрелся к ним более внимательно.
Худющий, с впалой грудью Семприак имел, однако, нечто общее со своим
плотным компаньоном. Они походили друг на друга как разные, но в одинаковой
мере изношенные платья. Оба выглядели состарившимися за канцелярским столом
служащими. То, что в одном высохло и сморщилось, в другом обвисло складками.
Скачать книгу [0.18 МБ]
Пирамида