из нас, и никто из классиков, ни Меркью, ни Симониади, ни Радж Нгамиели,
никто, ни одна экспедиция не рассчитывала на контакт, и по-этому вся эта
болтовня о путешествующих в пустоте посланцах уже несуществующих миров, об
этой вечно опаздывающей галактической почте является опровер-жением тезисов,
которых никто не выдвигал. Что нам дадут звезды? А какие выгоды были от
экспедиции Амундсена? Андре? Никаких. Единственная польза за-ключалась в
том, что была доказана возможность. Что это можно сделать. А говоря точней,
что это для дан-ной эпохи наиболее трудное из всего, что возможно
достигнуть. Не знаю, сделали ли мы даже это, Брегг. Правда, не знаю. Но мы
были там.
Я молчал. Турбер уже не смотрел на меня. Оперся ладонями о край стола.
-- Что тебе доказал Старк -- бесполезность космодромии? Как будто мы
этого сами не знали. А полюсы? Что было на полюсах? Те, кто их завоевал,
знали, что там ничего нет. А Луна? Чего искала группа Росса в кратере
Эратосфева? Бриллианты? А зачем Бант и Егорин прошли центр диска Меркурия?
Чтобы загореть? А Келлен и Оффшаг? Единственное, что они знали наверняка,
летя к холодному облаку Цербера, так это то, что в нем можно погибнуть.
Понял ли ты истинный смысл того, что говорил Старк? "Человек должен есть,
нить и одеваться, все остальное безумие". У каждого есть свой Старк, Брегг,
у каждой эпохи. Зачем Гимма послал тебя и Ардера? Чтобы вы взяли пробы
коронососом. Кто послал Гимму? Наука. Это звучит по-деловому, не правда ли?
Исследование звезд. Брегг, не думаешь ли ты, что мы не полетели бы, если бы
звезд не было? Я думаю, что полетели бы. Мы бы изучали пустоту, чтобы как-то
оправдать свой полет. Геонидес или кто-нибудь другой сказал бы нам, какие
ценные измерения и исследования можно провести по пути. Пойми меня
правильно. Я не говорю, что звезды только предлог. Ведь и полюс не был
предло-гом. Это было необходимо Нансену и Андре. Эверест нужен был Меллори и
Ирвингу больше, чем воздух. Ты говоришь, что я приказывал вам... во имя
науки? Ведь ты знаешь, что это неправда. Ты испытал мою память. Может быть,
теперь я испытаю твою? По-мнишь планетоид Томаса? Я вздрогнул.
-- Ты нас тогда обманул. Ты полетел второй раз, зная, что он уже мертв.
Правда? Я молчал.
-- Я догадался уже тогда. Я не говорил об этом с Гиммой, но думаю, что
и он тоже знал, зачем ты тогда летел, Брегг? Это был уже не Арктур или
Керенея, и некого было спасать. Зачем ты туда полез?
Я молчал. Турбер слегка усмехнулся.
-- Знаешь, что было нашим несчастьем, Брегг? То, что нам повезло и мы
сидим тут. Человек всегда воз-вращается с пустыми руками...
Он замолчал. Улыбка исчезла. Лицо стало каким-то бездумным. Несколько
секунд он дышал немного гром-че, сжимая руками край стола. Я смотрел на
него, как будто увидел его впервые, я заметил, что он уже стар, и это
открытие потрясло меня. Мне никогда не при-ходило это в голову, словно он
вообще не имел воз-раста...
-- Турбер, -- сказал я тихо, -- слушай... но ведь это... это только
надгробная речь над могилой тех не-счастных. Таких уже нет. И не будет.
Значит, все-таки Старк выходит победителем?..
Он обнажил желтые зубы, но это не была улыбка.
-- Дай мне слово, Брегг, что никому не повторишь того, что я тебе
скажу. Я колебался.
-- Никому, -- повторил он настойчиво.
-- Хорошо.
Он встал, прошел в угол, взял рулон свернутых бу-маг и вернулся к
столу.
Бумага шелестела, развертывалась у него в руках. Я увидел красную,
словно кровью нарисованную, рыбу в разрезе.
-- Турбер!
-- Да, -- ответил он спокойно, обеими руками сво-рачивая рулон и
опираясь на него, как на ружье.
-- Когда? Куда?
-- Не скоро. К Центру.
-- Облако Стрельца?.. -- прошептал я.
-- Да. Приготовления потребуют времени. Но бла-годаря анабиозу...
Он продолжал говорить, а до меня доходили только отдельные слова:
"полет в петле", "безгравитационное ускорение". Возбуждение, охватившее
меня, когда я увидел вычерченный конструкторами контур огромной ракеты,
сменилось неожиданной апатией, из которой, как сквозь наступающий мрак, я
рассматривал свои сложенные на коленях руки. Турбер перестал гово-рить,
взглянул на меня из-под опущенных век, подо-шел к столу и начал собирать
папки с бумагами; он как бы давал мне время освоиться с невероятным
из-вестием. Я должен был бы закидать его вопросами: кто из нас, старых,
полетит, сколько лет займет экспеди-ция, каковы ее цели, но я не спросил ни
о чем. Даже о том, почему это держится в тайне. Я посмотрел на его большие
загрубевшие руки, на которых преклон-ный возраст проступал явственней, чем
на лице, и к моему отупению приметалась крупица удовлетво-рения, столь же
неожиданного, сколь и подлого, -- что и он, конечно, тоже не полетит. "Не
доживет до их возвращения, если даже побьет рекорд Мафусаила", -- подумал я.
Все равно. Это уже не имело ни-какого значения. Я встал. Турбер шелестел
бумагами.
-- Брегг, -- сказал он, не поднимая глаз, -- мне надо немного
поработать. Если хочешь, поужинаем вместе. Переночевать сможешь в
дормитории, там сей-час пусто.
Я проворчал "ладно" и пошел к двери. Турбер уже работал, словно меня
тут и не было. Я на минуту за-держался у порога и вышел. Некоторое время я
не мог сообразить, где я, пока не услышал странный, раз-меренный звук:
отголосок собственных шагов. Я оста-новился посреди длинного коридора, между
двумя ря-дами одинаковых дверей. Эхо шагов все еще было слышно. Обман слуха?
Кто-то шел за мной? Я повер-нулся и заметил исчезнувшую в далеких дверях
высо-кую фигуру. Это длилось так недолго, что я, собствен-но, увидел не
человека, а только само движение, часть его спины и закрывающуюся дверь. Мне
нечего тут было делать. Дальше идти не имело смысла -- кори-дор кончался
тупиком. Я повернул, прошел мимо большого окна, за которым над черным
массивом пар-ка серебрилось зарево города, опять остановился у две-ри с
табличкой: "Здесь, Брегг", за которой работал Турбер. Я больше не хотел его
видеть. Я ничего не мог ему сказать. Он мне тоже. Зачем я вообще при-ехал?
Неожиданно, с удивлением, я вспомнил зачем. Надо было войти и спросить об
Олафе, но не сейчас. Но сию минуту. Не то чтобы у меня не хватило сил -- я
чувствовал себя хорошо, -- но со мной происходило что-то, чего я не понимал.
Я двинулся к лестнице. На-против нее были последние в ряду двери, те, за
ко-торыми минуту назад скрылся незнакомец. Я вспомнил, что заглядывал туда в
самом начале, когда вошел в здание и разыскивал Турбера; узнал наклонную
Скачать книгу [0.20 МБ]
Пирамида