успею.
- Вижу третью цель, - сказал я.
- Это хорощо, - сказал Вандерхузе. - но ты, однако, не
горячись. Стрелять только по моей команде.
- Вас понял, - буркнул я.
Вот даст он по кораблю каким-нибудь... Этим...
искривителем пространства каким-нибудь, дождешься тогда от
тебя команды. Меня уже заметно трясло. Я стиснул руки,
чтобы привести себя в порядок. Потом я посмотрел, как там
Комов. Комов был ничего себе. Он снова сидел в прежней
позе, повернувшись к гигантскому таракану боком. Я сразу
успокоился, тем более, что обнаружил, наконец, рядом с
Комовым крошечную черную фигурку. Мне даже стало неловко.
Чего это я вдруг? Какие, собственно, основания для
паники? Ну, выставил усы... Большие усы, не спорю, я бы
даже сказал - сногсшибательной величины усы. Но, в конце
концов, никакие это, вероятно, не усы, а что-нибудь вроде
антенн. Может быть, они просто за нами наблюдают. Мы за
ними, а они за нами. И даже, собственно, не за нами,
наверное, а за своим воспитанником, за пьером
александровичем семеновым наблюдают - как, мол, он здесь,
не обижают ли его...
Вообще, если подумать, противометеоритная пушка -
страшная штука, не хотелось бы ее здесь применять. Одно
дело - сровнять с грунтом какую-нибудь скалу, чтобы
расчистить посадочную площадку, или, скажем, завалить
ущелье, когда нужен пресный водоем, а другое дело - вот
так, по живому... А вообще-то применялись когда-нибудь
как средство обороны? Пожалуй, да. Во-первых, был
случай, не помню где, грузовой автомат потерял управление и
стал валиться прямо на лагерь, - пришлось его сжечь. А
потом, помнится, разбирали такой инцидент: на какой-то
биологически активной планете корабль-разведчик подвергся
"направленному непреодолимому воздействию биосферы"... То
есть подвергся он или нет - до сих пор неизвестно, но
капитан решил, что подвергся, и ударил из носовой пушки.
выжег он вокруг себя все, до самого горизонта, так что
потом при расследовании эксперты только руками разводили.
капитана, помнится, от полетов отстранили надолго... Да что
и говорить, страшное средство - . Последнее средство.
Чтобы отвлечься от всяких таких мыслей, я произвел
замеры расстояний до целей и рассчитал их высоту и толщину.
расстояния оказались: четырнадцать, четырнадцать с
половиной и шестнадцать километров. Высота - от пятисот до
семисот метров, а толщина у них была примерно одинаковая: у
основания около пятидесяти метров, а на самом кончике уса -
меньше метра. И все они действительно были суставчатыми,
как бамбуковые стволы или катушечные антенны. И еще мне
показалось, что я различаю на их поверхности какое-то
движение, направленное снизу вверх, этакую перистальтику,
но, может быть, это была только игра света. Я попытался
прикинуть свойства материала, из которого могут состоять
такие вот образования, - получалась какая-то чепуха. Да,
пощупать бы их локатором-пробником, но нельзя, конечно.
неизвестно, как они к этому отнесутся. Да и не это главное.
главное - это то, что цивилизация здесь, пожалуй,
технологическая. Высокоразвитая цивилизация. Что и
требовалось доказать. Непонятно только, чего это они
зарылись под землю, почему оставили свою родную планету во
власть пустоты и тишины. Впрочем, если подумать, у каждой
цивилизации свои представления о благоустроенности.
например, на тагоре...
- Пост ! - гаркнул Вандерхузе над самым ухом, так
что я вздрогнул. - как видишь цели?
- Вижу цели... - откликнулся я машинально, но тут же
осекся: усов над горами не было. - нет целей, - упавшим
голосом сказал я.
- Спишь на посту!
- Ничего не сплю... Только что были, своими глазами
видел...
- И что ты видел своими глазами? - осведомился
Вандерхузе.
- Цели. Три цели.
- А потом?
- А теперь их нет.
- Гм... - сказал Вандерхузе. - странно это как-то
произошло, как ты полагаешь?
- Да, - сочувственно сказал я. - очень странно. Были -
и вдруг нет.
- Комов возвращается, - сообщил Вандерхузе. - может
быть, он что-нибудь понимает?..
Действительно, Комов, обвешанный футлярами, неловкой
походкой - очевидно, у него затекли ноги - возвращался к
кораблю. Время от времени он оборачивался - надо полагать,
прощался с пьером александровичем, но самого пьера
александровича видно не было.
- Отбой, - сказал Вандерхузе. - оставь все, как есть,
и беги на камбуз, приготовь что-нибудь горячее и
подкрепляющее. Геннадий, наверное, замерз, как сосулька.
впрочем, голос у него довольный, как ты полагаешь, Майка?
Я мигом очутился на кухне и принялся торопливо
готовить глинтвейн, кофе и легкую закуску. Я очень боялся
пропустить хоть слово из того, что будет рассказывать
Комов. Но когда я бегом прикатил столик в рубку, Комов еще
ничего не рассказывал. Он стоял перед столом, растирая
замерзшую щеку, на столе была расстелена самая большая и
подробная карта нашего района, и Майка пальцем показывала
ему те места, откуда высовывались давешние усы-антенны.
- Здесь ничего нет! - возбужденно говорила Майка. -
здесь мерзлые скалы, каньоны в сто метров глубины,
Скачать книгу [0.12 МБ]
Пирамида