зя. Каждая моральная данная ценность нужна только одной стороне,
красть или покупать ее не имеет смысла. Господин президент счита-
ет, что купил живописца Р. Квадригу. Это ошибка. Он купил халтур-
щика Р. Квадригу, а живописец протек между пальцами и умер. А мы
не хотим, чтобы писатель Банев протек между чьими-то пальцами,
пусть даже нашими и умер. Нам нужны художники а не пропагандисты.
Он втал. Виктор тоже поднялся, ощущая неловкость и гордость,
недовепие и уважение, разочарование и ответственность, и еще что-
то, в чем он пока не мог разобраться.
- Было очень приятно побеседовать, - сказал Зурзмансор. - Же-
лаю успешной работы.
- До свидания, - сказал Виктор.
Зурзмансор коротко поклонился и ушел, вскинув голову, широко и
твердо шагая. Виктор смотрел ему вслед.
- Вот за это я тебя и люблю, - сказала Диана.
Виктор рухнул на стул и потянулся к бутылке.
- За что? - Растерянно спросил он.
- За то, что ты им нужен. За то, что ты, кобель, пьяница, не-
ряха, скандалист, подонок, все-таки нужен таким людям.
Она перегнулась через стол и поцеловала его в щеку. Это была
еще одна Диана влюбленная - с огромными сухими глазами. Ария из
магдалины, Диана смотрящая снизу вверх.
- Подумаешь, - пробормотал Виктор. - Интеллектуалы... Новые
калифы на час...
Однако это были только слова. На самом деле все было не так
просто.
10. Глава десятая
Виктор вернулся в гостиницу на следующий день после завтрака.
На пропитание Диана сунула ему в руку берестяной туесок: Росшепе-
ру прислали из столичной оранжереи полпуда клубники, и Диана
здраво рассудила, что Росшеперу, при всей его аномальной прожор-
ливости, с такой массой ягод в одиночку не управиться.
Мрачный швейцар отворил перед Виктором дверь, Виктор угостил
его клубникой, швейцар взял несколько ягод, положил их в рот, по-
жевал, как хлеб и сказал:
- Щенок-то мой, оказывается заводилой у них там был.
- Ну что уж Вы так, - сказал Виктор. - Он славный парнишка.
Умница и воспитан хорошо.
- Так уж драл я его! - Сказал швейцар, приободрившись. - Ста-
рался... - Он снова помрачнел. - Соседи заедают, - сообщил он. -
А я что? Я ж не знал ничего...
- Плюньте на соседей, - посоветовал Виктор. - Это же они от
зависти. Мальчишка у Вас прелесть. Я, например, очень рад, что
моя дочка с ним дружит.
- Ха! - Сказал швейцар, вновь приободрившись. - Так может еще
породнимся?
- А что же, - сказал Виктор. - Очень даже может быть. - Он
представил Бол-Кунаца. - Отчего же...
Посмеялись по этому поводу, пошутили.
- Стрельбы вчера не слыхали? - Спросил швейцар.
- Нет, - сказал Виктор. - А что?
- А так получилось, - сказал швейцар, - что, значит, когда мы
все разошлись, кое-кто, значит, не разошелся, подобрались-таки
отчаянные головы, разрезали проволоку и - внутрь. А по ним из пу-
леметов.
- Сам я не видел, - сказал швейцар. - Люди рассказывают. - Он
осторожно огляделся по сторонам, поманил к себе Виктора и сказал
ему шепотом на ухо: - Тэдди наш там оказался, подранили его. Но
ничего, обошлось. Дома сейчас отлеживается.
- Обидно, - пробормотал Виктор, расстроившись.
Он угостил клубникой портье, взял ключ и поднялся к себе. Не
раздеваясь, набрал номер Тэдди. Сноха Тэдди сообщила, что все в
общем ничего, прострелили ему мякоть, лежит на животе, ругается и
сосет водку. Сама же она нынче собирается в дом встречи проведать
сына. Виктор попросил передать Тэдди привет, пообещал зайти и по-
весил трубку. Надо было еще позвонить Лоле, но он представил себе
этот разговор, упреки, вскрики, и звонить не стал. Снял плащ,
поглядел на клубнику, спустился на кухню и выпросил бутылочку
сливок. Когда он вернулся, в номере сидел Павор.
- Добрый день, - сказал Павор, ослепительно улыбаясь.
Виктор подошел к столу, высыпал клубнику в полоскательницу,
залил сливками, засыпал сахарным песком и съел.
- Ну, здравствуйте, здравствуйте, - сказал он мрачно. - Что
скажете?
Смотреть на Павора ему не хотелось. Во-первых, Павор был сво-
лочь, а, во-вторых, неприятно, оказывается, смотреть на человека,
на которого донес. Даже если он и сволочь, даже если ты донес из
самых безукоризненных соображений.
- Слушайте, Виктор, - сказал Павор. - Я готов извиниться. Мы
оба вели себя глупо, но я - в особенности. Это все от служебных
неприятностей. Искренне прошу извинения. Мне было бы чертовски
неприятно, если бы мы с Вами рассорились из-за такой ерунды.
Виктор помешал ложечкой в клубнике со сливками и стал есть.
- Ей-богу, до того мне в последнее время не везет, - продолжал
Павор, - весь мир обругал бы. И ни сочувствия тебе ни от кого, ни
поддержки; бургомистр этот, скотина, завлек меня в грязную исто-
рию.
- Господин Сумман, - сказал Виктор. - Перестаньте ваньку ва-
лять. Притворяться Вы умеете хорошо, но я, к счастью Вас раску-
сил, и наблюдать Ваши артистические таланты не доставляет мне
никакого удовольствия. Не портите мне аппетит, ступайте себе.
- Виктор, - произнес Павор укоризненно. - Мы же взрослые люди.
Нельзя же придавать столько значения застольной болтовне. Неужели
же Вы вообразили, будто я действительно исповедую ту чушь, кото-
рую молол? Мигрень, неприятности, насморк... Ну что Вы хотите от
человека?
Скачать книгу [0.16 МБ]
Пирамида