нашим практическим бытием в мире и нашим
теоретическим мышлением о мире. Идеализм - это
ТОЛЬКО образ мышления. Но сколь бы
спиритуалистичным ни был наш образ мышления, в своей
практике мы, хотим того или нет, всегда стоим на стихийно-
материалистической позиции: мы действуем так, будто все
это взаправду.
Дуалисты, критикуя материализм, приводят следующий
"убийственный" аргумент: действительно, говорят они, все,
что существует объективно, то есть ВНЕ субъекта
восприятия - материально. Но кто этот субъект,
пребывающий ВНЕ объективной реальности? Этот
абсолютный субъект и есть дух - универсальное Чистое
Сознание, незапятнанное никакими объектами "высшее Я"
человека. Не только дух не может обойтись без материи,
но и материя не может обойтись без духа.
Определение абсолютного субъекта как "чистого
сознания", стоящего за переживаемым потоком сознания,
"запятнанным" объектами восприятия, представляет собой
пример антропоморфизации, то есть перенесения
качеств, характерных для "человеческого среза"
реальности, на какие-то качественно иные ее уровни.
Антропоморфизм в его явных и скрытых формах - это
пережиток, доставшийся нам в наследство от тех
младенческих стадий развития человечества, когда
человек пытался нейтрализовать тревожную
непредсказуемость бытия, "подчиняя" его божествам, в
превосходной степени наделенным силами, присущими
самому человеку - сознанием, способностью к
сознательному целеполаганию, волеизъявлению и т.п. В
"божественном мире" человек чувствовал себя куда более
уверено: с таким миром в принципе можно было
договориться. По мере взросления человечества оно
училось ценить инаковость "собеседника", училось
признавать; что "атрибуты, делающие человека
совершенным, так же мало могут быть применены к
Богу, как к человеку те атрибуты, которые делают
совершенным слона или осла" (Спиноза).
В данном случае субъект восприятия, эмпирически
лежащий вне сознания (ибо, как учат Упанишады, "нет
другого зрящего, для которого Он мог бы стать
зримым"), теоретически объявляется также сознанием -
"чистым сознанием". Иными словами, происходит
смешение "зрящего" с "силой зрения", субъекта с
сознанием.
Подобно описанному выше онтологическому удвоению
бытия, такое онтологическое удвоение сознания создает
ряд традиционных псевдопроблем.
Во-первых, это трудности с логическим оправданием
дополнения переживаемого потока сознания "чистым
сознанием". Здесь нас отсылают к концептуально
невыразимой "непосредственной очевидности" йогического
опыта (единственно верным концептуальным выражением
которого якобы и служит теория "чистого сознания").
Во-вторых, это трудности с логической формулировкой
причин и мотивов творения "чистым" "нечистого".
В-третьих, это трудности с логическим описанием того,
каким образом пребывающее и неизменное Сознание
связано с преходящим и изменчивым потоком
индивидуального сознания.
ИЗ "ОТЗЫВА НА ОТЗЫВ ДОБРОЖЕЛАТЕЛЯ"
Итак, ты считаешь, что "сущностные изменения человека"
отражаются в его языковом стиле. Принимая
категориальный аппарат диамата я, по твоему мнению,
налил молодое вино в старые мехи, пошел на компромисс
со своим временем и местом, вследствие чего вошел в
противоречие А) с собственным опытом, невыразимым
категориально и Б) с категориальным аппаратом,
требующим абсолютной объективации этого опыта.
Другими словами: мало того, что я пытаюсь обобществить
необобществимое, - я пытаюсь достичь этой
недостижимой цели совершенно непригодными к тому
средствами.
"Сущностные изменения" действительно отразились на
моем языковом стиле - именно благодаря им я отказался
от "божественных" слов и принял категориальный аппарат
диамата. "Знающий Дхарму не спорит с миром..." У него
нет "убеждений", которые он мог бы отстаивать перед
миром, так как любые убеждения - от мира. И у него
попросту отсутствуют условия для компромисса, поскольку
ему не нужны уступки мира и он неспособен пойти на
какие-либо уступки перед миром.
Что касается молодого вина и старых мехов, то это ведь не
просто молодое, - это вечно молодое вино. Оно было и
тогда, когда люди еще не подозревали, что со временем
вино будут выливать в мехи. Оно будет и тогда, когда люди
придумают что-нибудь получше мехов: мехи так
недолговечны, - приходится всякий раз менять их. Те мехи,
о которых ты говоришь, еще не знали вина.
Можно лишь догадаться, что ты имел в виду, когда
говорил, что данный концептуальный аппарат "обязывает к
абсолютной объективации реальности автора". Я лично
при работе с ним не ощущаю никаких неудобств. "Опыт" же
бывает разным - и выразимым, и невыразимым.
Используемый мною категориальный аппарат, как и любой
другой, служит вовсе не для выражения невыразимого, а
для сообщения о нем. Тебе не нравится, однако, что я
использую именно этот аппарат. Почему тебе это не
нравится? Попытайся ответить себе на мой вопрос со всей
искренностью и бесстрашием. Это очень важно - выяснить
Пирамида