Еноха и Илии, и "святого разбойника".
Благочестивый автор, вероятно, по недоглядению
забыл дополнить эту кавалькаду, завершив ее хвост
раскаявшимся драконом Симона Пустынника и
новообращенным волком Св. Франциска, виляющими
своими хвостами и проливающими слезы радости!
В "Кодексе назареев" Тобо является "освободителем
души Адама"; он выносит ее из Оркуса (Гадеса) к месту
ЖИЗНИ. Тобо - это Тоб-Адониях, один из двенадцати
учеников (левитов), посланных Иехосафатом
проповедовать в городах Иудеи "Книгу Закона" [2
Летопись, XVII]. В каббалистических книгах они названы
"мудрецами", магами. Они привлекли с неба лучи солнца,
чтобы осветить шеол (Гадес) Оркус, и таким образом
показать выход из Тенебры, тьмы невежества, душе Адама,
представляющей коллективно "все души человечества".
Адам (Атхамас) есть Тамуз или Адонис, и Адонис есть
солнце Гелиос. В "Книге Мертвых" [VI, 231] Озирис
представлен говорящим:
"Я сияю как солнце в звездном доме в праздник солнца".
Христа называют "Солнцем Праведности", "Гелиосом
Справедливости" [633, V, 29], просто поправляя древние
языческие аллегории; и все же, заставить его служить для
такой роли не менее кощунственно со стороны людей,
которые претендуют на описания подлинного эпизода
земного странствия своего Бога!
"Геракл, который ушел из палат земли,
Оставив нижний дом Плутона!" [634, 807]
"Пред ТОБОЮ Стигийские озера трепетали; тебя пес Орка
Боялся... Ты не боялся даже Тифона...
Привет тебе, истинный СЫН ЮПИТЕРА, СЛАВА богов
умножилась!" [168, VIII, строфа 274]
Более чем за четверть века до рождения Иисуса
Аристофан уже написал свою бессмертную пародию на
"Сошествие в Ад" Геракла. Хор "благословенных
посвященных, Елисейские поля, прибытие Вакха (который
есть Иакхос - Иахо - и Саваоф) с Гераклом, прием их с
зажженными факелами, эмблемами новой жизни и
ВОСКРЕСЕНИЯ из тьмы, вечную ЖИЗНЬ - ничто из
того, что мы находим в "Евангелии от Никодима" не
отсутствует в этой поэме:
"Смотри, горящие факелы... ибо ты приходишь,
Потрясая ими в твоей руке, Иакхе,
Светящаяся звезда ночного обряда!"
Но христиане принимают эти посмертные
приключения своего бога, состряпанные по приключениям
его языческих предшественников и высмеянные
Аристофаном за четыре века до нашей эры, - буквально!
Нелепости Никодима читались в церквях, так же как и
нелепости "Пастыря Гермия". Ириней цитирует последнее,
именуя его "Священным Писанием" и боговдохновенным
"откровением"; Иероним и Евсевий оба настаивают, чтобы
он читался публично в церквях, а Афанасий говорит, что
отцы "постановили читать его для утверждения веры и
набожности". Но затем появляется обратная сторона
блестящей медали, чтобы еще раз доказать, сколь
устойчивы и достоверны суждения прочнейших столпов
непогрешимой церкви. Иероним, одобряющий эту книгу в
своем каталоге церковных писателей, в своих более
поздних комментариях называет ее "апокрифической и
глупой"! Тертуллиан, не находя достаточной похвалы для
"Пастыря Гермия" пока был католиком, - "стал поносить
его, когда стал монтанистом".
Глава XIII начинается с повествования,
рассказываемого двумя воскресшими из мертвых духами
Харином и Лентием, сыновьями того Симеона, который в
"Евангелии от Луки" [II, 25-32] берет младенца Иисуса на
руки и славит Бога, говоря:
"Ныне отпускаешь раба Твоего, Владыко, по слову Твоему, с
миром, ибо видели очи мои спасение Твое".
Эти два духа поднялись со своих холодных могил с
целью оповестить "тайны", увиденные ими после смерти в
аду. Они получили возможность совершить это только в
силу настойчивой молитвы Анна и Каиафы, Никодима
(автора), Иосифа (Аримафейского) и Гамалиила, которые
умоляли их раскрыть им эти великие тайны. Однако, Анна
и Каиафа, которые приводят этих духов в синагогу в
Иерусалиме, прибегают к предосторожности и заставляют
этих двух воскрешенных мужей, которые были мертвы и
похоронены годами, поклясться на "Книге Закона" "Богом
Адонаем и Богом Израиля", что они будут говорить только
правду. Поэтому, совершив крестное знамение над своими
языками, они требуют бумаги, чтобы записать свои
показания [XII, 21-25]. Они свидетельствуют, как
"находясь в глубине ада, в черноте тьмы", они вдруг
увидели "сильный пурпуровый свет, освещающий это
место". После этого Адам вместе с патриархами и
пророками начали радоваться, а Исаия немедленно
хвастанул, что он все это предсказал. Пока все это
происходило, пришел Симеон, их отец, и объявил, что
"ребенок, которого он держал на руках в храме, теперь идет
сюда, чтобы освободить их".
После того как Симеон передал свое сообщение этой
отборной компании в аду, "появился некто наподобие
маленького отшельника (?), оказавшийся Иоанном
Крестителем". Идея поучительная и показывает, что даже
"Предтеча" и "Пророк Всевышнего" не избежал просушки
в аду до очень маленьких размеров, что, конечно, не могло
не отразиться на его мозгах и памяти. Забывая, что
[Матфей, XI] он проявил самые явные сомнения по поводу
Пирамида