Макс Мюллер приводит большое количество таких
случаев в своем очерке "О манерах и обычаях". Он
указывает, что эта популярная традиция сажать дерево-
брат в день рождения ребенка существует в Центральной
Америке, Индии и Германии. Следы ее он находит почти
во всей Европе; находит среди воинов Маори, в
Британской Гвиане и в Азии. Делая обзор Тэйлоровского
"Исследования ранней истории человечества", труда, в
котором приведено много таких примеров, великий
филолог очень справедливо говорит следующее:
"Если бы об этом говорилось только в индийских и германских
сказаниях, то мы могли бы считать это только принадлежностью
арийцев; но когда мы встречаемся с этим же в Центральной Америке, то
нам остается только допустить существование сообщений между
поселенцами Европы и американскими сказителями преданий... или же
исследовать, нет ли, в самом деле, какого-то истинно человеческого
элемента в этой предполагаемой симпатической связи между жизнью
цветов и жизнью человека".
Нынешнее поколение людей, которые ни во что не
верят за пределами поверхностной очевидности их
чувств, - несомненно отвергнет саму идею о такой силе
симпатии, существующей у растений, животных и даже
камней. Некий покров, закрывающий их внутреннее
зрение, позволяет им видеть лишь то, чего никак нельзя
отрицать. Автор "Диалога с Асклепием" знакомит нас с
причиной этого явления, которая, возможно, подходит и к
нынешнему периоду времени и дает объяснение нынешней
эпидемии неверия. В нынешнем веке так же, как тогда,
"имеет место прискорбный уход божественности из человека,
когда он перестает прислушиваться и верить чему-либо относящемуся к
небу или небесному, когда все небесные голоса для неге неуклонно
затихают" [231, с. 553 и далее].
Или, как сказал император Юлиан:
"Маленькая душонка (скептика), действительно, сообразительна,
но ничего своим крепким и здоровым зрением не видит".
Мы находимся на низшей точке цикла и, очевидно, в
переходном состоянии. Платон делил умственный прогресс
вселенной в течение каждого цикла на плодоносный и
неплодоносный периоды. В подлунных областях сферы
различных элементов вечно остаются в совершенной
гармонии с божественной природой, говорит он; "но их
части", вследствие слишком тесной близости к земле и их
смешивания со всем земным (что есть материя и поэтому
область зла), "иногда согласуются с (божественной)
природой, а иногда - нет". Когда те циркуляции, которые
Элифас Леви называет "астральными токами", во
вселенском эфире, содержащем в себе все элементы,
протекают в гармонии с божественным духом, тогда наша
земля и все относящееся к ней наслаждаются плодоносным
периодом. Сокровенные силы растений, животных и
минералов магически симпатизируют с "высшими
натурами", и божественный дух человека в совершенстве
осведомлен об этих "низших". Но в течение неплодоносных
периодов последние теряют свою магическую симпатию, а
духовное зрение большинства людей настолько слепнет,
что человек теряет всякое понятие о высших силах своей
собственной божественной души. Мы находимся в
бесплодном периоде; восемнадцатое столетие, в течение
которого с неотразимой силой разразился всеобщий
скептицизм, перенес его, как заразную болезнь, в
девятнадцатый век. Божественный разум затуманен в
человеке; только его животный мозг один философствует.
Прежде магия была всеобъемлющей наукой, целиком
находящейся в руках священнодействующего ученого. Хотя
основа ее ревниво охранялась в святилищах, ее лучи
освещали все человечество. Иначе, как же объяснить эту
чрезвычайную тождественность "суеверий", обычаев,
традиций и даже сентенций, повторяющихся в народных
пословицах и широко рассыпанных от одного полюса до
другого, так что мы находим в точности те же самые идеи
как у татар и лапландцев, так и у южных национальностей
Европы, у обитателей российских степей и туземцев
Северной и Южной Америки? Например, Тэйлор нам
наглядно доказывает, что одно из изречений Пифагора: "Не
вороши в огне мечом", - распространено среди ряда
национальностей, которые не имели ни малейшего
соприкосновения друг с другом. Он цитирует Де Плано
Карпини, который обнаружил, что это изречение было в
ходу у татар уже в 1246 г. Татарин ни за какие деньги не
согласится ткнуть ножом в огонь и коснуться его любым
отточенным или заостренным инструментом из боязни
порезать "голову огня". Камчадалы северо-восточной Азии
также считали это великим грехом. Индейцы племени сиу
Северной Америки не осмеливаются коснуться огня ни
иголкой, ни ножом, ни каким-либо другим острым
инструментом. Того же самого опасаются калмыки, а
абиссинец скорее обожжет свои локти в огне, чем
использует поблизости огня нож или топор. Все эти факты
Тэйлор так же называет "просто любопытными
совпадениями". Макс Мюллер, однако, думает, что они
много теряют в своей силе от того факта, что "на дне их
покоится пифагорово учение".
Каждое изречение Пифагора, подобно многим древним
изречениям, имеет двойное значение; и в то время, как оно
обладало оккультным физическим значением, выраженным
буквально в его словах, оно заключало в себе нравственное
наставление, которое объяснено Ямвлихом в его "О
пифагорейской жизни". Это "Не вороши в огне мечом"
является девятым символом в "Поучениях" неоплатоников.
"Этот символ", - говорит он, - "призывает к благоразумию". Он
Пирамида