ГЛАВА ПЯТАЯ
Так как чему-то одному противоположно одно, то
возникает вопрос, каким образом противолежат друг другу
единое и многое и точно так же равное - большому и
малому. Ведь вопросительное "ли - или" мы всегда
употребляем при противопоставлении, например: "бело ли
это или черно" и "бело ли это или не бело"; но не
спрашиваем, человек ли это или белое, разве только при
определенном предположении, т. е. так, как мы
спрашиваем, например, пришел ли Клеон или Сократ. В этом
случае [взаимоисключение] не обязательно ни в каком роде
вещей. Но и здесь способ ставить вопросы заимствован
оттуда. Ибо только противолежащее одно другому не может
быть присуще [одному и тому же] в одно и то же время;
эта невозможность используется и здесь, когда
спрашивают, кто из двоих пришел: если бы они могли
прийти вместе, то вопрос был бы смешон; но и этот случай
равным образом подпадает под противопоставление - "одно
или многое", например пришли ли они оба или один из
них.- Если, таким образом, вопросительное "ли - или"
всегда касается противолежащего одно другому, а с другой
стороны, мы спрашиваем, "больше ли это, или меньше, или
равно", то в каком смысле равное противолежит первым
двум? Оно ведь не противоположно ни одному лишь из них,
ни обоим; в самом деле, почему бы его противополагать
большему скорее, нежели меньшему? А кроме того, равное
противоположно неравному, так что получится, что оно
противоположно больше, нежели одному. Если же неравное
означает то же, что большее и меньшее вместе, то равное
противолежит им обоим (и это сомнение выгодно тем, кто
признает неравное двоицей) [1]; по в таком случае
получается, что нечто одно противоположно двум, а это
невозможно. Кроме того, равное кажется чем-то
промежуточным между большим и малым, однако никакое
противоположение не кажется чем-то промежуточным и не
может им быть, если исходить из определения: ведь как
промежуточное оно не было бы законченным
противоположением, скорее напротив, оно всегда содержит
в себе нечто промежуточное.
Поэтому остается признать, что равное противолежит
[большому и малому] либо как отрицание, либо как
лишенность. Но быть отрицанием или лишенностью лишь
одного из них оно не может; в самом деле, почему оно
должно противополагаться скорее большому, нежели малому?
Таким образом, оно отрицание обоих в смысле лишенности,
и потому вопросительное "ли - или" относится к обоим, а
не к одному из них (например, "больше ли это или равно"
или "равно ли это или меньше"), а вопрос здесь всегда
касается трех. Но это не необходимая лишенность. Ведь не
все, что не больше или не меньше, есть равное, а только
то, что по природе может быть большим или меньшим.
Таким образом, равное - это то, что не есть ни большое,
ни малое, но что по природе может быть или большим, или
малым; и оно противолежит обоим как отрицание в смысле
лишенности; поэтому оно и нечто промежуточное между
ними. И точно так же то, что не есть ни хорошее, ни
плохое, противолежит и тому и другому, но имени не
имеет, ибо и о том и о другом говорится в различных
значениях, и носитель их - не един; а [более едино] то,
что не бело и не черно. Но и в этом случае не говорится
об одном, а имеется так или иначе определенное число
цветов, о которых сказывается отрицание в смысле
лишенности: они необходимо должны быть или серым, или
желтым, или чем-то другим в этом роде. Таким образом,
несправедливы нападки тех, кто считает, что это можно
одинаково сказать обо всем, так что промежуточным между
сандалией и рукой было бы то, что не есть ни сандалия,
ни рука, поскольку-де и то, что не хорошо и не плохо,
есть нечто промежуточное между хорошим и плохим, как
будто для всего чего угодно должно быть нечто
промежуточное. А это вовсе не вытекает с необходимостью.
Совместное отрицание противолежащих друг другу вещей
возможно тогда, когда между ними имеется нечто
промежуточное и некоторое естественное расстояние. А
между такими вещами, [как сандалия и рука], различия [в
точном смысле] [2] нет: ведь у них совместно отрицаемое
принадлежит не к одному и тому же роду, так что субстрат
здесь не один.
ГЛАВА ШЕСТАЯ
Подобным нее образом можно поставить и вопрос
относительно единого и многого. Ведь если многое
противолежит единому во всех отношениях, то отсюда
вытекает несообразное. А именно, во-первых, единое в
таком случае будет малое или малочисленное [1], ибо
многое противолежит также и малочисленному. Во-вторых,
два будет в таком случае многое, потому что двукратное -
это уже многократное, а "двукратное" производно от
"двух"; так что единое будет малое: ведь по сравнению с
чем же два есть многое, если не по сравнению с единым и
малым? Ведь меньше нет уже ничего. Далее, если многое и
малое принадлежат к множеству так же, как длинное и
Пирамида