совершивший его вступает на длительный путь искупления.
Постепенно, в ходе борьбы, безуспешность попыток
демонических сил создать собственную вселенную стала уясняться
ими самими; продолжая создавать отдельные миры и прилагая
неимоверные усилия к упрочению их существования, они в то же
время поставили перед собой и другую цель: завладеть мирами уже
существующими или ныне творящимися Провиденциальными силами.
Отнюдь не разрушение миров, а именно завладение ими - такова их
цель, но разрушение миров - объективное следствие подобного
завладения. Лишенные объединяющего принципа любви и
сотворчества, цементируемые лишь противоречивым принципом
насилия, миры не могут существовать сколько-нибудь длительное
время. Есть разрушающиеся галактики. И когда астрономические
наблюдения внегалактических туманностей охватят более
длительный период, чем сейчас, процессы этих мировых катастроф
приоткроются взору науки. Есть погибшие и погибающие планеты:
Марс, Меркурий, Плутон - руины брамфатур; все монады Света были
изгнаны из этих систем, подпавших демоническому господству,
вслед за чем последовала завершающая катастрофа и демонические
полчища оказались бесприютно мечущимися в мировом пространстве
в поисках нового объекта вторжения.
Но есть макробрамфатуры и целые галактики, вторгнуться в
которые силам восставшего не удалось. Внутри нашей Галактики
системою, полностью освободившейся от демонических начал,
является Орион - макробрамфатура необычайного могущества
духовного Света. Тот же, кто будет созерцать в рефлектор
великую туманность Андромеды, увидит воочию другую галактику,
не знавшую демонических вторжений никогда. Это мир, с начала до
конца восходящий по ступеням возрастающих блаженств. Среди
миллионов галактик Вселенной таких миров немало, но наша
Галактика, к сожалению, не входит в их число. Давно
низвергнутые из макробрамфатуры Вселенной, силы Восставшего
ведут в мирах нашей Галактики безостановочную, неустанную,
миллионы форм приобретающую борьбу против сил Света; ареной
борьбы оказался и Шаданакар.
Он стал такою ареною еще в те отдаленные времена, когда в
Энрофе Земля представляла собой полурасплавленный шар, а другие
слои Шаданакара, исчислявшиеся еще однозначными цифрами, только
создавались великими иерархиями макробрамфатур. Там не было
закона взаимопожирания: там, в мирах существ, которые теперь
нам известны под общим именем ангелов, господствовал принцип
любви и дружбы всех. Не было закона смерти: каждый переходил из
слоя в слой путем материальной трансформы, свободной от
страдания и не исключавшей возможности возврата. В этих мирах,
тогда обладавших только тремя измерениями пространства и,
следовательно, почти таких же плотных, как Энроф, не было,
однако, закона возмездия: совершенные ошибки исправлялись с
помощью высших сил. Проблески воспоминаний об этом, из
сокровищниц глубинной памяти поднимавшиеся в сознание древних
мудрецов, но сниженные и упрощенные их сознанием, привели к
кристаллизации легенды об утраченном рае. В действительности,
не рай, а прекрасная заря, и не над земным Энрофом, тогда еще
лишенным органической жизни, а над миром, который теперь
называется Олирной, сияла тогда и сохранилась в памяти тех
немногих человеческих монад, которые не явились в Шаданакар
позднее, как большинство, а начинали в нем свой путь во
времена, более давние, чем древность, и не в Энрофе, а в
ангельской Олирне. Это содружество праангелов можно назвать, в
известном смысле, первым человечеством Шаданакара.
Великий демон, один из сподвижников Люцифера, вторгся в
Шаданакар с полчищами меньших. Имя его Гагтунгр. То была
длительная и упорная борьба; она увенчалась его частичной
победой. Изгнать силы Света из брамфатуры ему не удалось, но
удалось создать несколько демонических слоев и превратить их в
неприступные цитадели. Ему удалось вмешаться в процесс
возникновения и развития жизни в земном Энрофе и поставить на
животном царстве свою печать. Планетарные законы, с помощью
которых начинали создавать органическую жизнь в Энрофе силы
Света, неузнаваемо исказились. Ложно и кощунственно приписывать
Божеству законы взаимопожирания, возмездия и смерти. "Бог есть
Свет и нет в Нем никакой тьмы".
От Бога только спасение. От Него только радость. От Него
только благодать. И если мировые законы поражают нас своей
жестокостью, то это потому, что голос Бога возвышается в нашей
душе против творчества Великого Мучителя. Взаимная борьба
демонических монад, победа сильнейшего, а не того, кто более
прав, и низвержение побежденного в пучину мук - этот закон
люциферических сил отобразился на лице органического мира
Энрофа, выразившись здесь в законе "борьбы за существование".
Всякое страдание существа, всякая его боль и мука дают
излучение - и здесь, в Энрофе, и там, в мирах посмертия. Всякое
его чувство, всякое волнение его душевного естества не может не
давать соответствующего излучения. Излучения злобы, ненависти,
алчности, похоти животных и людей проникают в демонические
слои, восполняя убыль жизненных сил у различных классов и групп
их обитателей. Но этих излучений едва достаточно, чтобы они
восполняли убыль сил именно у отдельных демонических сообществ.
Зато излучение страдания и боли - оно называется гаввах -
способно насыщать гигантские толпы демонов почти всех видов и
рангов. По существу, гаввах - их пища. Налагая свою лапу на
законы Шаданакара, Гагтунгр искажал их так, чтобы породить и
умножить страдание. Он делал их тягостными, жестокими,
нестерпимыми. Он воспрепятствовал водворению в Энрофе закона
трансформы; как равнодействующая обоих борющихся начал,
возникла смерть и стала законом. Он воспрепятствовал принципу
всеобщей дружбы; как равнодействующая обеих сил, появилось
взаимопожирание и стало законом жизни. И, наконец, демонические
силы вмешались в жизнь других слоев Шаданакара - тех, через
которые пролегал путь существ, хоть раз воплотившихся в земном
Энрофе: эти слои были обращены в миры возмездия, где царствуют
Пирамида