за собой.
- Видел кого? - спросила Марцелия, встревоженная его неистовством.
- Мою мать, - ответил маньяк. - Послушай, я расскажу тебе. Когда я
бродил по лесу, мне показалось, что ко мне приблизилась небесная сильфи-
да, явившаяся в образе моей матери. Я бросился к ней, но был задержан
мудрецом, указывавшим на западную звезду. Внезапно послышались громкие
крики, и сильфида приняла облик демона. Ее фигура вздымалась до страшной
высоты, и она с презрением указывала на тебя, да, на тебя, моя Марцелия.
В ярости она притащила тебя ко мне. Я схватил тебя... я тебя убил! А
глухие стоны разносились полуночным ветром. Был слышен голос злодея Аст-
ролога, орущего, словно из склепа: "Судьба свершилась, и жертва может
удалиться с честью". Потом мне показалось, что небеса омрачились, и гус-
тые капли липкой, сворачивавшейся крови потоками полились из чернеющих
на западе туч. В воздухе пролетела звезда, и... призрак моей матери
вновь поманил меня.
Маньяк замолк и стремглав бросился из комнаты. Марцелия последовала
за ним и обнаружила его прислонившегося в забытьи к деревянным панелям
библиотеки. Нежным движением она взяла его за руку и вывела на свежий
воздух. Они гуляли, но обращая внимания на собирающуюся грозу, пока не
обнаружили, что находятся у основания Рудштейнской башни. Внезапно
маньяк остановился. Видимо, у него в мозгу пронеслась какая-то ужасная
мысль. Он схватил Марцелию и на руках понес в роковую комнату. Тщетно
она звала на помощь и молила о пощаде.
- Дорогой Реджинальд, это я, Марцелия, ты, конечно же, не можешь при-
чинить мне вреда.
Он слышал... но не обращал внимания и ни разу не приостановился, пока
не достиг покос смерти. Внезапно исступление сошло с его лица, и появил-
ся куда более страшный, но более сдержанный взгляд несомненного сумас-
шедшего. Он подошел к окну и посмотрел на грозовой лик. Темные тучи плы-
ли над горизонтом, а вдали раздавался глухой гром. На западе все еще бы-
ла видна роковая звезда, ныне сияющая каким-то болезненным светом. В
этот миг блеск молнии озарил всю комнату и отбросил краевое мерцание на
скелет, лежащий на полу. Реджипальд испуганно взглянул на него и вспом-
нил о непохороненном Астрологе. Он подошел к Марцелии и, указывая на
восходящую луну, с дрожью в голосе воскликнул:
- Надвигается темная туча, и, прежде чем вновь засияет это полное
светило, ты умрешь. Я буду сопровождать тебя в смерти, и рука об руку мы
войдем к нашей матери.
Бедная девушка просила пощадить ее, но голос ее терялся в гневных
раскатах грома. Туча между тем продолжала плыть... она достигла луны, та
потускнела, потемнела и в конце концов скрылась во мраке. Маньяк посмот-
рел на часы и со страшным воплем ринулся к жертве. С убийственной реши-
мостью он схватил ее за горло, в то время как беспомощные руки и полуза-
душенный голос молили о сострадании. После короткой борьбы глухой хруст
возвестил, что жизнь угасла и что убийца держит в своих объятиях труп.
Тут рассудок у него прояснился, и по возвращении здравого ума Реджинальд
обнаружил, что он в беспамятстве убил Марцелию. Безумие... глубочайшее
безумие вновь овладело им. Он засмеялся и, издавая неземные демонические
вопли, в яростном порыве бросился вниз головой с вершины башни.
Наутро тела молодой четы были обнаружены и похоронены в одной могиле.
Роковые развалины Рудштейнского замка существуют и поныне. Но теперь их
обычно избегают, считая, что они - обиталище духов умерших. День за днем
эти развалины медленно осыпаются и служат убежищем лишь ночному ворону
да диким зверям. Над ними витают суеверия, а предания населили их всеми
ужасами. Странник, проходящий мимо них, вздрагивает, когда видит эту
заброшенность, и восклицает, шагая дальше: "Наверняка это место, где мо-
жет безопасно процветать лишь порок или изуверство, завлекающее заблуд-
шие души".
Анна Петиция Барбольд
РЫЦАРЬ БЕРТРАН
Рыцарь Бертран повернул своего скакуна в низину, надеясь пересечь
мрачные болота до вечернего звона. Но прежде чем он проделал половину
пути, он был сбит с толку множеством разветвляющихся тропинок. Не в си-
лах ничего разглядеть, кроме окружающего его бурого вереска, он совсем
потерял направление и не знал, куда ему следует двигаться. В таком поло-
жении и застигла его ночь. То была такая ночь, когда луна бросает сквозь
черные тучи лишь слабый отблеск света. Порой она появлялась во всем ве-
ликолепии из-за своей завесы, лишь на миг открывая перед несчастным
Бертраном вид широко раскинувшейся пустынной местности. Надежда и врож-
денная смелость пока вынуждали его двигаться вперед, но наконец усилива-
ющаяся темнота да усталость тела и души победили: страшась сдвинуться с
твердой почвы и опасаясь невидимых трясин и ям, он в отчаянии спешился и
упал на землю. Но недолго пребывал рыцарь в таком состоянии: его слуха
достиг зловещий звон далекого колокола. Он встал и, повернувшись на
звук, различил тусклый мерцающий огонек. В тот же миг Бертран взял коня
под уздцы и осторожно направился в сторону огня. Совершив тяжелый пере-
ход, он остановился у рва с водой, окружавшего строение, из которого ис-
ходил свет. При вспышке лунного света он увидел большой старинный особ-
няк с башнями по углам и широким подъездом посредине. На всем лежала за-
метная печать времени. Крыша во многих местах рухнула, зубцы на башнях
наполовину обвалились, а окна были разбиты. Подъемный мост через разва-
лины ворот вел во двор. Рыцарь Бертран вошел на него, и тут свет, исхо-
дивший из окна одной из башен, мелькнул и исчез. В тот же миг луна ныр-
нула в черную тучу, и ночь стала еще темнее, чем прежде. Царила полная
тишина.
Рыцарь Бертран привязал коня под навесом и, подойдя к зданию, тихо и
медленно зашагал вдоль него. Все было спокойно, как в царстве смерти.
Он заглянул в окна, но ничего не смог различить и непроницаемой тьме.
Немного поразмыслив, он взошел на крыльцо и, взяв в руку громоздкий
дверной молоток, поднял его и после некоторых колебаний громко постучал.
Звук глухо пронесся по всему особняку.
И все затихло... Следующий удар был более смелым и громким... Опять
ничего... Он стукнул в третий раз, и в третий раз все было тихо. Тогда
он отошел на несколько шагов, дабы взглянуть, не виден ли где в доме
свет. И свет вновь появился в том же самом месте, но быстро исчез, как и
Пирамида