других богов и богинь, не имевших своего земного воплощения. Целью групповых
драматических ритуалов в их честь был вызов их.
В католической мессе поминается божественная жизнь и служение Сына христианского
Бога, смерть Спасителя на кресте, Его последующее воскрешение в славе и вознесение на
небеса. В прошлом празднование мессы сопровождалось роскошными процессиями и
пышными, помпезными мистериями или театрализованными представлениями; и здесь
же следует признать, что в отсутствие магических приемов весь внешний эффект
немногого стоит. В ритуале посвящения в третью степень (градус) масонства
разыгрывается драматическое действо гибели великого мастера, Хирама Абиффа, и его
последующее воскресение при помощи магического приема, после чего звучит то самое
утерянное магическое слово, воскресившее X. А.
Прекрасной постановкой и оформлением отличается принятый в ордене Золотого
Рассвета ритуал посвящения в младшие адепты; здесь показывается очень насыщенная,
богатая разнообразными событиями, в том числе и путешествиями, жизнь основателя
ордена розенкрейцеров Христиана Розенкрейца3 как символа Иисуса Сына Божьего.
Цель его также состоит в том, чтобы через сострадание, воздействующее на чистое
воображение, теург смог идентифицировать себя с образцом сознания, символом
которого был Розенкрейц, и чья жизнь перед ним разыгрывается. В одной из сцен
ритуала, наиболее значительной и яркой, слуга иерофанта (верховного жреца) предстает
перед другими участниками действа как бы мертвым, лежащим в пастосе, в мистической
гробнице. С помощью молитв и заклинаний адепт символически воскрешается, каковым
действием подтверждается пророчество, высказанное когда-то великим основателем. В
торжественный час воскрешения, когда адепт выходит из пастоса, где он был погребен,
уже в образе Христиана Розенкрейца, старший адепт произносит триумфальную фразу:
«А я знаю, что Искупитель мой жив и что восстанет он в последний день на земле. Я есть
путь, истина и жизнь, никто не придет к Отцу моему, кроме меня. Я — очистившийся; я
прошел через врата тьмы к свету, я боролся на земле за добро; я завершил работу свою; я
вошел в Невидимого. Я — солнце в его восходе. Я прошел через час облака и ночи. Я —
Амон, Сокрытый, тот, кто открывает день. Я — Осирис Оннофрис, Оправданный. Я —
Бог Жизни, торжествующей над Смертью; нет во мне ничего, что бы не принадлежало
богам. Я — приготовитель пути; спаситель, ведущий к свету. Да будет свет во тьме.
Прежде был я слеп, но теперь я прозрел. Я — тот, кто примиряет с Неизъяснимым. Я
— обитатель Невидимого. Пусть снизойдет яркий блеск Божественного Духа».
Эту поэму экстаза не следует рассматривать как просто набор звучных словосочетаний.
Если адепт выполняет магическую работу должным образом, правильно, если он
совершенно вошел в соответствующую магическую форму, полностью
идентифицировался с сознанием Бога, то тогда другие участники церемонии почувству-
ют восторг, степень которого будет равна силе финального торжественного обращения.
Наиболее общепринятые формы драматического ритуала применительно к инициациям
происходят, с небольшими отличиями, почти так же. Сначала неофит, одетый в черную
мантию, входит во внутренние комнаты Храма Инициации, где ему немедленно завя-
зывают глаза, а талию обвязывают шнурком, затем он в сопровождении Стража подходит
к возвышениям, находящимся в четырех главных точках, где сидят представители
высших званий. Повязка на глазах неофита символизирует слепоту всего иллюзорного
мира и невежество, в котором плавает человек нераскаявшийся, безвольная жертва
трагедии — болезненного рождения, упадка и смерти. Тройная обвязка шнуром
символизирует три основных элемента: Огонь, Воздух и Воду; черная мантия — символ
тьмы жизни, а также Сатурна, который есть смерть, жнец всех людей. Неофит несколько
раз обходит Храм, и в это время представители высших званий, а также высоких
благодетельных богов, в недалеком теперь будущем — его наставники в магии, требуют
от него рассказать о своих целях и устремлениях.
Как видим, вся процедура немедленно вызывает в нашей памяти «Книгу мертвых», где в
главе CXLVI1 и в следующих за ней, ангелы и боги, хранители священного Пилона,
врат, через которые усопший проходит на пути в Аментет, требуют от него рассказа о
своем деле. В ответ на вопрос о том, известно ли ему имя стража, — следует понимать,
что это не имя, а символ, — и после заявления усопшего о том, что он пришел отвечать
перед Тотом и тем снискать высшую мудрость, ангелы и боги по очереди дают усопшему
разрешение войти. «Проходи, — говорит страж Пилона, — ты чист».
Каждый желающий может увидеть в Британском музее превосходный ритуал инициации,
называемый «Мистерия Судилища Души», восстановленный М. У. Блэкденом по тем
главам «Книги мертвых», в которых рассказывается о восхождении усопших к Залу
Судилища и о их последующем блаженстве на Острове Истины. Он совершенно ясно, в
красочном, ярком стиле, показывает, что, вполне возможно, тексты, дошедшие до нас под
названием «Книга мертвых», некогда составляли части, ритуала, использовавшегося в те
дни, когда Египет, управляемый верховными жрецами, фараонами и адептами, достиг
своего наивысшего расцвета.
Ритуал инициации в ордене Золотого Рассвета в равной степени вобрал в себя некоторые
части древнеегипетского ритуала.
В нем различные члены ордена, символизирующие космических богов и находящиеся на
возвышениях в Храме, сдерживают продвижение неофита по кругу. «Ты не можешь
пройти мимо меня, — говорит неофиту Хранитель Запада, — пока не назовешь мое имя».
И тогда кандидат в посвященные отвечает: «Тьма — имя твое. Ты — великий Пути
Теней». На это следует приказ: «Дитя земли, страх суть поражение. Поэтому ты не
должен иметь в себе страх! Ибо в сердце трусливого нет судьбы! Ты знаешь меня, потому
проходи».
По мере того как идет ритуал, неофиту задается множество подобных вопросов, на
которые он отвечает, после чего следует какой-либо магический совет, завершает же всю
процедуру посвящение огнем и водой, что символизирует очищение неофита,
необходимое для совершения дальнейшего путешествия. Это посвящение, свершаемое
храмовыми представителями бога в четырех главнейших точках, является необходимой
частью подготовки новообращенного к Великой Работе.
С помощью заклинаний небесные силы входят в новообращенного, наполняя его
мужеством, волей и решимостью продолжать начатую работу до конца. Затем с
новообращенного снимают повязку, шнур и мантию. Вместо них на него надевают белую
мантию или широкий белый шарф, символизирующие чистоту жизни и благородство
устремлений, снизошедшее на новообращенного. На этом заканчивается посвящение, а
также заклинание сущностей, после чего новообращенный дает клятву, и ему сообщаются
некоторые фундаментальные магические знания и философский алфавит. Если не считать
ряда несущественных деталей, то именно так в целом — кое-где, правда, с небольшими
изменениями — проходит ритуал инициации.
Однако без дальнейшего практического выполнения магической работы весь этот ритуал
для новообращенного не будет иметь никакого значения. Все составляющие ритуала
служат средствами подготовки новообращенного к магической работе; посвящение и сак-
раментальность ритуала должны сделать последующие задачи понятными и, возможно,
менее опасными по своей природе. В подтверждение сказанного необходимо вспомнить,
что сразу после инициации Марпа убедит Миларепу сразу же заняться практической
работой, которая в его случае заключалась в медитации и концентрации. Для человека,
желающего посвятить себя магии и обладающего либо необходимой подготовкой, либо
врожденными данными, что в любом случае по причине реинкарнации подразумевает
прежнее внимание к подобным вещам, церемониальная инициация дарует ему краткое и
Тэги:
Медитация
Скачать книгу [0.29 МБ]
Пирамида