должны были изживаться в таинственном единении человека и космоса. Расовая
чистота выглядела естественным следствием верности природе.
Двойственные идеи магической самости и мистичес-
кого единства в листовской версии гностической религии Вотана отражают
духовные противоречия романтизма
XIX веке, который, в свою очередь, являлся реакцией
на более общие культурные и социальные сдвиги, произошедшие в Европе того
времени. Георг Л. Мосс, исследуя мотивы романтизма, в связи с этим писал:
"Запутавшиеся и прижатые к стенке, люди пытались быть собой. Но поскольку
размах индустриальных преобразований, их причины и следствия ускользали от
разума, многие рациональному решению проблем предпочли собственные
эмоциональные глубины. Желание найти самого себя сопровождалось
противоречивым стремлением принадлежать чему-то большему, нежели
индивидуальная душа... поскольку социальные условия выглядели лишенными
ясности и угрожающими, романтики искали такого всеобъемлющего единства,
которое не имело бы отношения к преобладающим экономическим и политическим
обстоятельствам".
Вот и Лист сформировал свою религию из архаических материалов в пику
современности. Его учение опиралось на мощь и незыблемость индивидуального
духа в царстве природы. Как подлинный опыт древних германцев, эта религия
должна была воскреснуть в вере и моральном единении нового движения
пангерманистов.
Для воссоздания древнего знания Лист использовал понятия современной
теософии. В этом ему послужили два различных источника. Первым стало
творчество Макса Фердинанда Зебальдта фон Верта (1859-1916). Зебальдт начал
свою литературную карьеру как издатель журнала "Практическое христианство"
(1891) при сотрудничестве Морица фон Эгиди, выдающегося представителя
Lebensreform в Германии. Много писал о путешествиях и чужих странах. В 1897
начал публиковать толстые тома по сексологии. Его "Ванидис" (1897) и
D. I. S. "Сексуальные религии" (1897) описывают сексуальные религии арийцев,
священные евгенические практики, предназначенные для укрепления чистоты расы.
Обе работы опубликованы Вильгельмом Фридрихом в Лейпциге, известным своими
теософскими изданиями и проилллюстрированы магическими кривыми свастики;
рисунки делал теософский художник Фидус. Затем Зебальдт опубликовал "Генезис"
(1898-1903) в пяти томах, где исследовал эротизм, либидо, манию в контексте
сексологии и расизма.
Берлинский автор с очевидностью предвосхитил ариософию, соединив расовые
доктрины с оккультными идеями и сопроводив это сочетание причудливым
истолкованием тевтонских мифов. Содержание "Ванидиса" указывает на его
склонность к выявлению метафизического смысла символики немецкого пантеона.
По Зебальдту древняя арийская космология определялась творческим актом бога
Мундельфори (Mundelfцri), который создал мир из первоначального огненного
хаоса. После чего определилась двойственность полярных начал материи и духа,
мужского и женского. Он настаивал на значении евгенических мероприятий для
арийского превосходства, поскольку только соединение "чистых
противоположностей" могло бы освободить первоначальную энергию, заложенную в
этой двойственности и тем самым способствовать рождению отличного потомства.
Схожие идеи в последующие годы появились и в труда Листа.
Первое указание на то, что Лист знаком с творчество Зебальдта содержится в
его анонимной статье "Germanischer Lichtdienst", опубликованной в "Des
Scherer", сатирическом тирольском ежемесячном журнале, сотрудничавшем с
австрийскими пaнгepмaниcтaми. Обсуждая религиозное значение языческих
солнечных феерий. Лист высказывал предположение, что этот ритуал
символизирует первоначальное рождение солнца. Он также утверждал, что
свастика является священным арийским символом, поскольку происходит
Feuerquirl - огненной метелки (венчика), вращением которой Мундельфори
приводил космос к бытию. В сентябре 1903 венский оккультный журнал "Гнозис"
опубликовал статью Листа, также отсылающую к 3е бальдту. В ней исследуется
"древнеарийская сексуальная религия" и мистическая космогония, фазы которой
иллюстрируются иероглифами . Здесь Лист также впервые упоминает о
бессмертии, перевоплощении и кармической предопределенности. Он различает
мeжду экзотерической (вотанизм) и эзотерической (арманизм) формами
религиозного учения и пишет о неограниченной власти, которую посвященные
имели над обычными людьми в древней Германии. Тевтонские боги, Вотан, Донар и
Локи понимаются им как символы эзотерйческих, космологических идей, что
является зембальдтианским штампом, очевидным для современников. Этой статьей
Листа отмечен первый этап в истолковании германской оккультной религии,
главной заботой этого этапа выступала расовая чистота.
В последующие несколько лет работы Листа
приобрели откровенно теософский характер. Его заметки и ссылки постоянно
указывают на "Тайную доктрину Блаватской, опубликованную в немецком переводе
Вильгельмом Фридрихом, и на немецкое издание "Утраченной Лемурии" Вильяма
Скотта Эллиота с описанием сказочного континента и исчезнувших цивилизаций.
Лист больше не употребляет привычное "немцы" и "народ", но пользуется словами
"ариогерманцы" и "раса", как будто подчеркивая совпадение с пятой корневой
расой в этнологической схеме Блаватской. Жрецы Вотана, вопрос о которых Лист
впервые поднял в 1890-х годах, теперь превратились в просветленную
гностическую элиту посвященных (Armanenschaft), что соответствовало
иерофантам "Тайной доктрины". в "Таинствах ариогерманцев" (1908) основные
элементы теософской космогонии в их предполагаемом отношении к арийской вере
хлынули потоком. Скрытые и явные божества, рождение мира божественным
дыханием, первичный огонь как источник силы, напоминающей Fohat, постепенная
эволюция космоса в соответствии с подчинением этой силы "законам природы", -
все это получило здесь детальную проработку. Заголовки разделов
сопровождались теософскими надписями и знаками . В синтезе теософии и
немецкой мифологии закладывался фундамент мировидения (weltanschaung) Листа.
Тогда как в первых трех "исследовательских отчетах" слово "теософия"
применительно к воображаемому миру тевтонских верований встречалось только
случайно.
Лист обнаружил глубокое знание теософических де-
талей. Жизнь у него развивалась в соответствии с "раз-
мерностью", ее усиление предполагало прогрессивное вос-
хождение через круги. Он также упоминал о дирижаблях
и циклопических постройках атлантов. "Религия ариогерманцев" (1910)
содержала долгое обсуждение индуистских космических циклов,
воодушевленное гипотезой Блаватской. Лист был глубоко захвачен количественным
соответствием между арифметическими загадками "Гримнизмал" в Эдде и числом
лет в Калиюге, самой короткой и наиболее упадочной из индуистских эпох.
Источником своих размышлений он считал "Тайную доктрину" Блаватской.
Астрологические анализы в его книгах появились в 1910 году, в том же году
Пирамида