возможность - для некоторых избранных или привилегированных -
возвратиться к началу Времени, вновь обрести мифическое райское мгновение
"до падения", то есть до разрыва сообщения между Небом и Землей.
К этой категории избранных или привилегированных относятся шаманы; но не
только они могут возноситься на Небо или добираться туда с помощью дерева,
лестницы и т. п.; с ними в этом могут соперничать и другие избранные:
правители, герои, посвященные. Шаманы выделяются среди других категорий
привилегированных персонажей своей специфической практикой экстаза.
Шаманский экстаз, как мы видели, можно считать воссозданием того
человеческого состояния, которое существовало до "падения"; другими
словами, оно отражает изначальную "ситуацию", доступную остальным людям
только через смерть (церемонии восхождения на Небо с помощью обрядов -
пример: жрец в ведической Индии - являются символическими, а не
конкретными, как вознесение на Небо шаманов). Хотя идея шаманского
вознесения на Небо чрезвычайно конкретна и связана с мифическими
концепциями, обзор которых мы только что сделали ("Центр Мира", разрыв
сообщения, падение человечества и т. п.), существует много случаев
искаженных шаманских практик114: здесь имеются в виду прежде всего
рудиментарные и механические средства достижения транса (наркотики, танец
до изнеможения, "одержимость" и т. п.). Возникает вопрос, не могут ли эти
отклонения от традиции объясняться не только "историческими" изменениями
(упадок вследствие внешних культурных влияний, гибридизация и т. п.), но
также совершенно другими причинами. Например, не объясняются ли
искажения в практике шаманского транса тем, что шаман старается на
конкретном опыте пережить символику и миф, которые по самой своей
природе не могут быть проверены "экспериментально"; то есть, не привело ли
к отмеченному нами искажению трансов стремление любой ценой и каким
угодно способом достичь наяву реального и в то же время мистического
вознесения на Небо; или, наконец, не являются ли такие попытки неизбежным
следствием отчаянного стремления "пережить", то есть "испытать во плоти" то,
что при современном состоянии человека доступно лишь в области "духа".
Но мы предпочитаем оставить открытым этот вопрос, выходящий к тому же за
рамки истории религий и вторгающийся в облась философии и теологии.
Выводы
Формирование североазиатского шаманизма
Как мы помним, слово "шаман" происходит (через русский язык) от тунгусского
слова шаман. Объяснение этого термина как производного от палийского samana
(санскр. cramana) - через китайское cha-men (простая транскрипция палийского
слова) - принято большинством востоковедов XIX века, хотя достаточно давно его
подвергали сомнению W. Schott (1842 г.) и Dordji Banzarov (1846 г.), а позже его
отвергали вообще1. Эти ученые считали, что им удалось показать принадлежность
этого слова к группе тюрко-монгольских языков благодаря некоторым
фонетическим связям: начальное К' из архаического тюркского языка перешло в
татарское К, чувашское J, якутское Х (глухой спирант, как в немецком ach),
монгольское TS или Ч и маньчжурско-тунгусские С, Ш или ШЬ; тунгусское шаман
представляется в этом случае точным фонетическим соответствием тюрко-
монгольскому kam (qam), означающему именно "шаман" в собственном смысле
слова в большинстве тюркских языков.
Однако Рамштедт2 доказал несостоятельность фонетического закона,
предложенного в работе J. Nemeth. С другой стороны, открытие подобных слов в
тохарском (samane = "буддийский монах") и согдийском (smn = saman) языках
снова выдвигает на передний план гипотезу об индийском происхождении этого
термина3. Не решаясь высказывать свое мнение о лингвистическом аспекте этого
вопроса и не упуская из виду трудностей, с которыми сталкивается изучение
миграции этого индийского слова от Центральной Азии до Дальнего Востока, мы
хотим только добавить, что проблема индийских влияний на народы Сибири
должна рассматриваться во всей своей целости и с использованием
этнографических и исторических данных.
Именно это сделал по отношению к тунгусам Широкогоров в ряде работ4,
результаты и общие выводы которых мы сейчас постараемся вкратце изложить.
Слово шаман, замечает Широкогоров, по-видимому, чужое в тунгусском языке.
Более важно, однако, то, что в самом шаманизме видны элементы южного
происхождения, в данном случае буддийские (ламаистические) элементы.
Действительно, буддизм проник довольно далеко на северо-восток Азии: в IV веке
- в Корею, во второй половине первого тысячелетия - к уйгурам, в XIII веке - к
монголам, в XV веке - на Амур (буддистский храм у истоков Амура). Большинство
имен духов (бурхан) тунгусы заимствовали от монголов и маньчжуров, которые, в
свою очередь, взяли их от ламаистов5. В изображениях, наряде и бубне тунгусских
шаманов Широкогоров видит современные влияния6. Маньчжуры утверждают, что
шаманизм появился у них в середине XI века, но распространился только при
династии Минь (XIV-XVII века). С другой стороны, южные тунгусы считают, что
они заимствовали шаманизм от маньчжуров и дауров. Наконец, на северных
тунгусов оказали влияние их южные соседи якуты. Широкогоров считает, что
имело место совпадение между появлением шаманизма и буддистской экспансией
в этих регионах Азии: расцвет шаманизма в Маньчжурии приходится на XII-XVII
века, в Монголии - к XIV веку, у киргизов и уйгуров, вероятно, между VII и XI
веками, то есть непосредственно перед официальным принятием буддизма
(ламаизма) этими народами7. Кроме того, русский этнолог указывает на несколько
этнографических элементов южного происхождения: змей (в некоторых случаях
boa constrictor), присутствующий в идеологии и наряде шамана, не встречается в
ритуальных верованиях тунгусов, маньчжуров, дауров и др., а у некоторых из этих
народов он вообще неизвестен как животное8. Шаманский бубен - центром
распространения которого, по мнению русского ученого, являются окрестности
озера Байкал - играет первостепенную роль в ламаистской религиозной музыке,
как, впрочем, и медное зеркало (см. выше), также ламаистского происхождения,
ставшее в шаманизме настолько важным, что, владея им, можно заниматься
шаманизмом даже без наряда и бубна. Из ламаизма, должно быть, были
заимствованы также некоторые головные украшения.
В заключение Широкогоров оценивает тунгусский шаманизм как явление
"относительно позднее, распространявшееся, по-видимому, с запада на восток и с
юга на север. Он включает много элементов, заимствованных непосредственно из
буддизма... Шаманизм глубоко укоренился в общественной системе и психологии
анимистической философии, характерной для тунгусов и других шаманистов. Но
справедливо также и то, что шаманизм, в своей сегодняшней форме, является
одним из следствий проникновения буддизма в этнические группы Северо-
Восточной Азии"9. В своем большом труде10 Широкогоров приходит к формуле:
Тэги:
Медитация Шаманизм
Пирамида