Внезапно меня словно громом поразило -- я осознала, что я
одна нахожусь невесть где в тумане в компании двух странных
людей, один из которых, возможно, опасен. Я поняла, что он не
двинется с места, пока я не выполню его нелепое требование. К
моему изумлению, вместо того, чтобы испугаться, я
почувствовала, что готова рассмеяться.
Всепонимающая улыбка на лице молодого парня ясно
свидетельствовала, что он знает, о чем я думаю, и это немало
его забавляет.
-- Пожалуй, на колени можно и не становиться, -- сказал он
мне, а затем, не в силах дальше сдерживать веселье,
расхохотался.
Его смех звучал ясно и отрывисто, он словно камешками
рассыпался повсюду вокруг меня. У него были снежно-белые,
совершенно ровные,
1000
как у ребенка, зубы. Его лицо выглядело
озорным и в то же время мягким.
-- Достаточно просто сказать "спасибо", -- подсказал он
мне. -- Скажи. Что ты при этом потеряешь?
-- Я чувствую себя глупо, -- сказала я ему доверчиво,
намеренно пытаясь склонить его на свою сторону. -- Я не стану
этого делать.
-- Почему? -- спросил он меня без всякого осуждения. -- На
это уйдет какая-то секунда, к тому же, -- улыбаясь, подчеркнул
он, -- это совершенно не больно.
Я невольно хихикнула.
-- Мне жаль, но я не могу этого сделать, -- повторила я.
-- Такая уж я есть. Всякий раз, когда кто-то настаивает, что я
должна что-то сделать, я не хочу этого делать, злюсь и
упираюсь.
Парень задумчиво кивнул; его глаза глядели в землю,
подбородок покоился на кулаках.
-- Однако факт, что нечто помогло тебе избежать увечья, а
возможно, и гибели, -- промолвил он после длинной паузы. --
Нечто необъяснимое.
Мне пришлось согласиться с ним. Я даже призналась, что для
меня все это выглядит совершенно непостижимым, и попыталась
сказать что-то о явлениях, которые происходят случайно в нужное
время и в нужном месте.
-- Все это очень правильно, -- ответил он, затем улыбнулся
и весьма смело коснулся моего подбородка. -- Но это ничего не
объясняет в твоем случае. Ты получила дар. Называй того, кто
его тебе его дал, случайностью, стечением обстоятельств, цепью
событий или как угодно еще, но факт остается фактом -- тебя
уберегли от увечий и боли.
-- Возможно, вы и правы, -- согласилась я кротко. -- Мне
следовало бы проявить большую благодарность.
-- Не проявлять большую благодарность, а чувствовать себя
более гибко и раскованно, -- сказал он и расхохотался.
Заметив, что я начинаю злиться, он широко развел руки,
словно пытаясь охватить окружающие нас заросли полыни.
-- Мой друг считает, что виденное тобой связано с
индейским кладбищем, посреди которого мы сейчас и находимся.
-- Я не вижу никакого кладбища, -- возразила я, защищаясь.
-- Его непросто разглядеть, -- объяснил он, глядя на меня
прищуренным взглядом, будто у него что-то случилось со зрением.
-- И не туман мешает его увидеть. Даже в ясный солнечный день
здесь ничего не видно, кроме зарослей полыни. -- Он стал на
колени и улыбаясь посмотрел на меня снизу вверх. -- Однако
опытный глаз приметит, что эти заросли имеют необычную форму.
Он лег на землю плашмя, голову наклонил влево и жестами
предложил мне сделать то же самое.
-- Только так это можно разглядеть отчетливо, -- пояснил
он, когда я улеглась рядом с ним на землю. -- Я бы этого ни за
что не узнал, если бы не мой друг, который знает множество
разных интересных и увлекательных вещей.
Поначалу я не увидела ничего; затем один за другим моему
взору стали открываться камни, спрятанные в хитросплетении
травяных зарослей. Они были темные и блестящие, словно их умыл
туман, и выстроились в круг, больше напоминая собой некие
существа, чем просто камни.
Я едва не вскрикнула, когда поняла, что круг камней
представляет собой точное подобие круга человеческих фигур,
которые я видела ранее в тумане.
-- Теперь я и вправду напугана, -- пробормотала я,
тревожно поеживаясь. -- Я рассказала вам, что видела
человеческие силуэты, выстроившиеся в круг, -- я глянула на
него, чтобы посмотреть, не сквозит ли в его лице насмешка или
неодобрение, а затем добавила: -- Это полный абсурд, но я почти
что могу поклясться, что эти камни и есть люди, которых я
видела.
-- Я знаю, -- прошептал он так тихо, что мне пришлось
придвинуться к нему поближе. -- Все это очень таинственно, --
продолжал он. -- Мой друг, который, как ты уже, должно быть,
заметила, по происхождению индеец, говорит, что на некоторых
индейских кладбищах имеется ряд или круг из каменных валунов.
Эти валуны -- эмиссары смерти. -- Он изучающе посмотрел на
меня, словно желая убедиться, что приковал к себе все мое
внимание, и уверенно добавил: -- Они
1000
-- это эмиссары, имей в
виду, а не символы, изображающие эмиссаров.
Я продолжала смотреть на парня широко раскрытыми глазами,
но не только потому, что не знала, какие выводы делать из его
утверждений, -- дело в том, что когда он говорил и улыбался,
его лицо непрерывно менялось. Не то чтобы менялись черты его
лица, но оно то было лицом шестилетнего ребенка, то лицом
семнадцатилетнего юноши, а иногда -- лицом старика.
-- Это какое-то странное поверье, -- продолжал он, похоже,
Пирамида