звезды следуют установленному пути, идут дожди и, наконец, Че-ловек
постигает истину Доброй Религии. Мудрость, стало быть, это Божественное
Слово, дающее миру его бытие и поддерживающее его жизнь; и Слово это
идентично с Den, Религией.
Как созидательное Божье Слово, Религия сводится в молитву Ахунвар,
которую, как мы видели, Хормазд произ-носит в самом начале творения, и
которая низвергает Ах-римана обратно в царство тьмы на три тысячи лет.
Произ-несением этого Вечного Слова Бог открывает своему Врагу его конечное
поражение и гибель, а также сотворение мира и его завершающее
восстановление в конце времен. Пер-вое произнесение Хормаздом Ахунвара
является первым проявлением божественного водительства; оно приводит в
движение ход творений и знаменует начало ограниченного Времени. Творение
представляет собой проявление вечной Божественной Мудрости в Религии и его
временной беско-нечности за пределами ограниченного Времени.
По сути, Мудрость Бога и его Религия слиты в одно. Религия — это сумма и
еще непроявленной Божественной Мудрости, и Мудрости, проявленной в молитве
Ахунвар в начале времен, и наконец, выраженной в ее полном и под-робном
изложении в форме Авесты, которая, как верят зо-роастрийцы, была передана
Богом Зороастру. В одном ин-тересном отрывке, недавно опубликованном Фр.
де Мена-ском, Хормазд говорит: "Я, Религия и Слово, (существую вечно).
Религия — это дело Хормазда, а Слово — его вера-Религия стоит выше Слова,
ибо дело стоит выше речи". Этот отрывок, хотя точный смысл его не ясен,
подразуме-вает, по-видимому, что Религия, по сути, более емкое поня-тие по
сравнению со Словом (под "Словом" имеется в виду Ахунвар), и она наряду с
временным имеет и вечное суще-ствование. Следовательно, Авеста, как
Религия, воплощен-ная в земном мире, представляет собой земную копию бо-
жественного и вечного образца на Небесах; это и есть бо-жественная
Мудрость, "явленная" Зороастру на земле.
Сам Зороастр — пророк, и не более чем пророк. По-добно Магомету он служит
лишь проводником божественно-го Слова человеку. Однако, "Добрая Религия",
которую он передал, не вполне тождественна Авесте — это не столько книга,
сколько принцип. Она может быть суммирована в следующих словах: порядок,
праведность (или справедли-вость) и Середина. Для поздних зороастрийцев
сумма Муд-рости представлялась именно аристотелевской Серединой. Они столь
целостно восприняли эту греческую идею, что объявили ее специфически
иранской. "Иран всегда привле-кала Середина" — сообщают нам, — "и он
всегда осуждал избыток и недостаток. В Византийской империи были фило-
софы, в Индии — ученые, и повсюду знатоки обычно пре-возносили людей с
утонченностью доводов, но в Царстве Иран получали одобрение истинно
мудрые".
Таким образом, зороастрийцы восприняли и энер-гично проповедовали
известное аристотелевское учение о Среднем (равно как и типично
аристотелевские доктрины о материи и форме, и о потенциальности и
актуальности); и вся их этика в позднесасанидский период основана на этой
доктрине, которая усматривает в добродетели некое сред-нее между двумя
крайностями избытка и недостатка между "противоположным" и "родственным"
(hamestar и bratarot) пороку. Следовательно, сущность зороастрийской этики
можно выразить, как "ничего в избытке", это, по сути, джентльменский
этический кодекс, кодекс "умеренности и хороших манер". Противодействие
"Лжи" подразумевает противодействие двум крайностям — избытку и
недостатку, которые, в свою очередь, представляют два аспекта varan'а —
термин, употребляемый как в значении "похоть", так и в значении "ересь". В
теологических текстах, извлечения из которых мы воспроизводим в этой
главе, varan употребля-ется исключительно в смысле "ересь", противостоя
Den, Религии, и именно так мы его и перевели. Характерной чер-той varan'а
или ереси является то, что она приписывает зло высшему Богу, прямо или
косвенно. Широкий смысл этого термина покрывает не только зороастрийских
еретиков, та-ких как зерваниты, поместившие принцип Бесконечного Времени
над Хормаздом и Ахриманом, и по существу, сде-лавшие его их отцом, но
также и не зороастрийские рели-гии, особенно христианство и ислам,
религии, которые в глазах зороастрийцев вменяют Богу зло. Такой Бог, как
они говорят, вовсе и не Бог, он — демон и, следовательно, его поклонники
ставятся в один ряд с демонопоклонниками, хо-тя изначально так именовались
лишь те, кто поклонялся древним арийским богам, свергнутым Зороастром.
Итак, Добрая Религия — это Божье Слово, прояв-ленное на земле; все прочие
религии происходят от varan'а — "ереси" ("первоначальное слово", под
которым "это зло становится известным от Создателя", стр. 94). Добрая Ре-
лигия — это золотая середина между избытком и недостат-ком; а все прочие
религии берут свое начало от этих двух и поэтому каждая по-своему,
искажают истину, которая за-ключена в зороастрийской via media.
Наше первое извлечение в этой главе сравнивает Добрую Религию с деревом:
его ствол — это Среднее, два больших его разветвления — религиозные
заповеди и за-преты (действия и воздержания), его три ветви — знамени-тая
триада добрых мыслей, добрых слов и добрых дел, его четыре побега — это
четыре касты, и его пять корней — пять степеней правления. Над всем стоит
Царь Царей, "Правитель всего мира".
Это приводит нас к другому аспекту Доброй Религии. На всем земном шаре не
найти более яркого примера эра-стианизма. Как видим, церковь и государство
здесь взаимно зависимы, и символом и венцом обоих является Царь Ца-рей,
сасанийский монарх, выступающий как страж религии, равно как хранитель
справедливости и порядка. В зороаст-рийском понимании религия, по сути,
является почти сино-нимом этих двух, под которыми понимается правосудие и
порядок Сассанийской Империи, с их расслоением общест-ва на четыре касты:
жрецов, воинов, земледельцев и ре-месленников — притом, что первая из них,
жречество, стоит на вершине общественной пирамиды. "Знайте, — заявляет
Ардашир I, говоря, что "религия и царская власть — это два брата, и ни
один из них не может обойтись без другого. Ре-лигия — это основа царства,
а царство защищает религию. Ибо то, чему недостает основы, должно
погибнуть, и то, что не имеет защиты, исчезает". И когда эти две в
совершенст-ве соединятся в одной личности, произойдет окончательное
Восстановление, поскольку такой комбинации не в силах сопротивляться
Ахриман и его демоны, все потуги которых направлены на разделение этих
двух. Стало быть, следуя одному из наших текстов, если бы Йима (т.е.
легендарный царь Джамшед), представляющий идеального правителя, согласился
бы принять вместе с царской властью и Добрую Религию, или если бы Зороастр
был наделен властью царя, как он был наделен даром Религии, то тысячелетие
Вос-крешения уже давно пришло бы. Однако реально эти два дара соединятся
только в Сошиансе, обещанном Спасите-ле, который произойдет из семени
Зороастра в последние дни, и именно ему предназначено Восстановление мира.
Сравнительно быстрое исчезновение зороастризма после покорения Персии
Пирамида