настолько переполняется мыслями, что бывает просто необходимо высосать из неё их
избыток.
Рон глядел в огонь камина. Гарри показалось, что Рон вздрогнул, хотя в
комнате было довольно тепло.
«И он доверяет Снэйпу? — спросил Рон. — Он на самом деле доверяет Снэйпу,
хоть и знает, что Снэйп когда-то был Пожирателем Смерти?»
«Да», — ответил Гарри.
Эрмиона молчала добрых десять минут. Она сидела, подперев голову руками,
уставившись в колени. Гарри подумал, что ей бы сейчас тоже не помешал Думоотвод.
«Рита Москита», — наконец пробормотала она.
«Ты что, и СЕЙЧАС о ней думаешь?!» — удивился Рон.
«Я не думаю о ней, — пробубнила себе в колени Эрмиона, — я просто
размышляю... Ты помнишь, что она сказала в Трёх Мётлах? ‘Я знаю такое о Людо
Коробейнике, от чего у тебя волосы встанут дыбом!’ Похоже, именно это она имела
в виду… Она была репортером на его процессе и знала, что он передавал информацию
Пожирателям Смерти. И Винки тоже, помните?… ‘Людо Коробейник — он нехороший
волшебник.’ Мистер Кривуч наверно был в ярости, что Коробейнику всё сошло с рук,
и говорил об этом дома».
«Да, но ведь Коробейник был не виноват, правда?»
Эрмиона пожала плечами.
«А Фадж считает, что это Мадам Максим напала на Кривуча?» — спросил Рон,
поворачиваясь к Гарри.
«Ага, — сказал Гарри, — но только потому, что Кривуч исчез где-то около
Бобатонского экипажа».
«А её, как раз, мы совсем не подозревали, — медленно произнёс Рон. — Ведь
действительно, в её жилах течёт кровь великанов, но она отказывается признаться
в этом...»
«Разумеется, отказывается, — резко перебила его Эрмиона, поднимая голову. —
Вспомни, что произошло с Хагридом, когда Рита узнала о его матери. Посмотри на
Фаджа, который стал её подозревать, как только узнал, что она наполовину
великанша. Кому охота испытывать на своей шкуре подобный расизм? Я б, наверно,
тоже сказала, что я просто крупная женщина, если б знала, что ко мне так будут
относиться».
Эрмиона взглянула на часы. «Мы же совсем не занимались! — в ужасе
воскликнула она. — Мы же собирались тренироваться в Барьерном Заклятье! Завтра
нам придётся здорово над ним поработать! А на сегодня пора закругляться, Гарри,
тебе нужно хорошо выспаться».
Гарри и Рон медленно поднялись в спальню. Гарри натягивал пижаму и
поглядывал на кровать Невилла. Он сдержал данное Дамблдору слово и не рассказал
Рону и Эрмионе о его родителях. Сняв очки и взобравшись на кровать, Гарри
попытался представить, что это должно быть за чувство — знать, что твои родители
живы, но не узнают тебя. Его часто жалели совершенно чужие люди, потому что он
был сиротой, но прислушиваясь к похрапыванию Невилла, Гарри подумал, что Невиллу
сочувствие нужно куда больше, чем ему самому. В темноте на лежащего в кровати
Гарри нахлынула волна ненависти к тем, кто пытал Мистера и Миссис Лонгботтом… Он
вспомнил, как толпа глумилась над сыном Кривуча и его соратниками, уводимыми из
суда Дементорами… Он хорошо понимал эту толпу... Но потом перед его глазами
всплыло молочно-бледное лицо кричащего юноши, и вдруг его потрясла внезапная
мысль — этот мальчик скончался через год после того суда…
«Волдеморт, — думал Гарри, лёжа в темноте и глядя на полог кровати, — всё
сходится к Волдеморту… Это Волдеморт разрушил семьи, погубил жизни…»
Рону и Эрмионе полагалось готовиться к экзаменам, которые должны были
закончиться в день Третьего Задания, но вместо этого они занимались главным
образом тем, что помогали Гарри.
«Пусть тебя это не волнует, — перебила его Эрмиона, когда он заикнулся им
об этом и сказал, что мог бы потренироваться и без них, — по крайней мере, мы
получим высокие отметки по Защите от Темных Сил. Мы бы в жизни столько проклятий
не выучили на уроке».
«Прекрасная подготовка к профессии Аурора», — оживлённо вставил Рон,
накладывая Барьерное Заклятье на осу, которая как раз в этот момент влетела в
комнату, и резко останавливая её в воздухе.
С начала июня атмосфера в замке снова накалилась. Все с нетерпением ждали
Третьего Задания, которое должно было состояться за неделю до окончания
семестра. Гарри тренировался каждую свободную минуту. В этот раз он был более
уверен в себе, чем во время предыдущих испытаний. Конечно, задание будет трудным
и опасным, но Хмури был прав — Гарри сумел справиться с чудовищами и
заколдованными преградами в прошлые два раза, и теперь он лучше мог
подготовиться к тому, что ожидало его впереди.
Профессору МакГонагалл порядком надоело натыкаться на тренирующихся Гарри,
Рона и Эрмиону, куда бы она ни шла, и она разрешила им заниматься в классной
комнате Преобразования, пустующей в обеденное время. Гарри скоро наловчился
набрасывать Барьерное Заклятье — заклинание, используемое для остановки и
торможения атакующих, Заклятье Сокращения, используемое для раздробления твёрдых
предметов, оказавшихся на пути, и Заклятье Четырёх Сторон, которое где-то
откопала Эрмиона и которое могло оказаться чрезвычайно полезным в том случае,
если он заблудится в лабиринте. Этим заклинанием можно было направить кончик
волшебной палочки на север и таким образом проверить, в правильном ли
направлении он идёт. Но ему всё ещё не удавалось осилить Ограждающее Заклятье.
Этим заклинанием можно было установить вокруг себя временную невидимую стену,
которая должна была отбивать несильные проклятья. Эрмиона раздробила его стену
прицельным попаданием Чарами Ватных Ног, и Гарри минут десять телепался по
комнате, пока она не отыскала контрпроклятье.
«Но ты всё равно хорошо подготовлен, — ободрила его Эрмиона, проверяя по
списку, какие заклинания они уже прошли, — какое-нибудь из этих заклятий тебе
обязательно пригодится».
«Идите сюда, посмотрите-ка на них, — вдруг позвал их Рон, стоящий у окна.
Он пытался рассмотреть что-то во дворе. — Что это там делает Малфой?»
Гарри и Эрмиона подошли к окну. Малфой, Крабб и Гойл сгрудились в тени
дерева. Крабб и Гойл, казалось, стояли на стрёме — и оба ухмылялись. Малфой
прикрывал рот рукой и что-то шептал.
«По-моему, он говорит по рации», — удивлённо сказал Гарри.
«Не может быть, — отрезала Эрмиона, — сколько раз я тебе говорила, что
такого рода штуки не работают на территории Хогвартса? Давай, Гарри, — быстро
добавила она, отходя от окна, — попробуй наложить Ограждающее Заклятье ещё раз».
Сириус теперь посылал ему по сове в день. Как и Эрмиона, он целиком
погрузился в подготовку к Третьему Заданию, отодвинув всё остальное на задний
план. С каждой совой он напоминал Гарри, что тот не в силах повлиять на
Пирамида