преподавать вам Уход За Волшебными Животными».
«Но где же Хагрид?» — громко повторил Гарри.
«Он не в форме», — отрезала Профессор Груборс.
Гарри услышал тихое хихиканье. Он обернулся: Драко Малфой и остальные
Слитеринцы присоединились к классу. У всех был веселый вид, и никто из них не
удивился, увидев Профессора Груборс, шагающую вдоль стойла, где дрожали от
холода Бобатонские кони. Гарри, Рон и Эрмиона последовали за ней, оглядываясь на
хижину Хагрида. Занавески были задернуты. Что если Хагрид лежит там, больной,
один-одинёшенек?
«Что случилось с Хагридом?» — спросил Гарри, стараясь не отстать от
Профессора Груборс.
«Тебя это не касается», — ответила она, таким тоном, словно он лез не в
своё дело.
«Очень даже касается, — возмутился Гарри. — Что с ним случилось?»
Профессор Груборс сделала вид, что не слышит его. Она вела учеников к
опушке Запретного Леса. А там… там они увидели большого прекрасного единорога,
привязанного к дереву. При виде единорога многие девочки ахнули от восторга.
«Ой, какой же он красивый! — прошептала Лавендер Браун. — Где она его
взяла? Их ведь очень трудно поймать!»
Единорог был таким белым, что даже свежий снег вокруг него казался темным.
Он нервно вскидывал голову, увенчанную рогом, и перебирал ногами с золотыми
копытами.
«Эй, парни, отойдите-ка назад! — гаркнула Профессор Груборс, рукой
преграждая им путь. — Единороги предпочитают женское общество. Девочки — вперед,
подходите осторожно, давайте, потихоньку…»
Девочки и профессор медленно подошли к единорогу, оставив мальчишек
наблюдать у ограды загона. Как только Профессор Груборс отошла и не могла их
услышать, Гарри повернулся к Рону.
«Как ты думаешь, что с ним случилось? Тебе не кажется, что Огнеплюй…»
«Да никто на него не нападал, Поттер, если уж ты так беспокоишься, — тихо
проговорил Малфой. — Нет, ему просто стыдно показать людям свою толстую страшную
рожу».
«О чём это ты?» — резко спросил Гарри.
Малфой вынул из внутреннего кармана сложенную страницу газеты.
«Полюбуйся, — сказал он с ухмылкой. — Уж не обессудь, Поттер, я не хотел
быть первым, от кого ты узнаешь». Гарри взял у него страницу, развернул и начал
читать. Рон, Шэймус, Дин и Невилл заглядывали ему через плечо. Это была статья с
фотографией, на которой у Хагрида был очень зловещий вид.
Гигантская ошибка Дамблдора
Албус Дамблдор, эксцентричный директор Хогвартской Школы Колдовства и
Волшебства, известен своим нетрадиционным подходом к приему персонала на работу,
пишет Рита Москита, наш специальный корреспондент. В сентябре нынешнего года он
пригласил Аластора Хмури Дикий Глаз, отставного Аурора, скандально известного
своей подозрительностью, на должность преподавателя Защиты От Темных Сил. Это
решение вызвало недоумение у многих членов Министерства Магии, особенно если
учесть известную всем привычку Хмури нападать на любого, кто в его присутствии
имеет неосторожность сделать резкое движение. Хмури Дикий Глаз, однако, кажется
весьма ответственным и великодушным по сравнению с кандидатом, которому Дамблдор
доверил преподавать Уход За Волшебными Животными.
Рубеус Хагрид, признавший, что был отчислен из Хогвартса на третьем году
обучения, с давних пор работал лесничим при Школе. Эта должность была
предоставлена ему Дамблдором. В прошлом году, однако, Хагрид таинственным
образом воздействовал на директора и получил в дополнение место преподавателя по
Уходу за Волшебными Животными. При этом гораздо более квалифицированные
кандидаты были отвергнуты.
Человек ужасающих размеров и грубой наружности, Хагрид использовал свою
вновь приобретенную власть, чтобы запугивать учеников, демонстрируя им чудовищ.
Пока Дамблдор не обращал внимания, за время нескольких ужасающих уроков многие
ученики получили серьезные увечья.
«На меня напал гиппогриф, а моего друга Винсента Крабба искусал флоббер, —
сказал нашему корреспонденту четверокурсник Драко Малфой. — Мы все терпеть не
можем Хагрида, но боимся об этом говорить».
У Хагрида, тем не менее, нет намерения прекратить кампанию запугивания.
Месяц назад, беседуя с корреспондентом Ежедневного Оракула, он признал, что
разводит опасные гибриды Мантикор и Огнекрабов. Выведение новых пород волшебных
животных, как известно, должно проходить под наблюдением и с разрешения Отдела
по Контролю Волшебных Существ. Хагрид, однако, считает, что эти глупые
ограничения не имеют к нему отношения. «Мне это приносит радость», — сказал он,
прежде чем сменить тему разговора.
В довершение всего, Ежедневному Оракулу стала доступной информация о том,
что Хагрид — совсем не тот, за кого себя выдаёт. Он — не чистокровный
волшебник. Более того, его происхождение — не вполне человеческое. Наша редакция
располагает эксклюзивной информацией о том, что мать Хагрида — никто иная, как
великанша Фридвульфа, местонахождение которой сейчас неизвестно.
На протяжении последнего столетия великаны, кровожадные и жестокие
существа, довели свой род до грани вымирания, сражаясь друг с другом. Горстка
тех, кто остался в живых, присоединилась к войскам Того-Чьё-Имя-Непроизносимо, и
на их совести самые жестокие массовые убийства Магглов во времена его ужасного
владычества.
Хотя многие из великанов, служивших Сами-Знаете-Кому, были убиты Аурорами,
Фридвульфы среди них не оказалось. Предполагают, что она скрылась в одном из
прибежищ великанов, которые до сих пор существуют в запредельных горах. Судя по
безобразиям, творящимся на уроках по Уходу за Волшебными Животными, сын
Фридвульфы, скорее всего, унаследовал ее жестокий характер.
Как известно, Хагрид непостижимым образом добился тесной дружбы с
мальчиком, который повлёк падение Сами-Знаете-Кого с вершин могущества (вынудив,
таким образом, мать Хагрида и остальных сторонников Лорда Тьмы отправиться в
изгнание). Возможно, Гарри Поттер не знает горькой правды о своем гигантском
друге. Но Албус Дамблдор, безусловно, обязан предупредить Гарри Поттера и его
соучеников об опасностях общения с полувеликанами.
Гарри закончил читать и взглянул на Рона; тот стоял, разинув рот.
«Откуда она узнала?» — прошептал он.
Но не это беспокоило Гарри.
«О чем это ты: 'Мы все терпеть не можем Хагрида'? — крикнул он Малфою. —
Что это за чепуха про него, — он указал на Крабба, — 'искусан флоббером?' Да у
них и зубов-то нет!»
Крабб гоготал, очевидно, очень довольный собой.
«Ну что ж, я думаю, учительской карьере неотёсанного чурбана пришел конец,
Пирамида