гремело и позвякивало. Косолап выгнул спину и замурлыкал.
«Привет, — сказала она, — я только что закончила!»
«И я!» — радостно сообщил ей Рон и бросил на стол перо.
Эрмиона уселась рядом с ними, уложила свои вещи на пустое кресло и
притянула к себе предсказания Рона.
«Неважный месяц тебе предстоит», — язвительно заметила она, поглаживая
Косолапа, свернувшегося калачиком у неё на коленях.
«Н-да, — зевнул Рон, — но зато я заранее предупреждён!»
«Похоже, что ты утонешь два раза…» — заметила Эрмиона.
«Да, что ты! — изумился Рон, перечитывая свои предсказания. — Так, придется
заменить второй раз на растаптывание грозным гиппогрифом».
«Тебе не кажется, что всё это выглядит полнейшей выдумкой?» —
поинтересовалась Эрмиона.
«Эрмиона! Как ты могла такое сказать! — с притворным негодованием вскричал
Рон. — Мы часами тут вкалывали, как домашние эльфы!»
Эрмиона приподняла брови.
«Это — просто такое выражение…» — поспешно начал оправдываться Рон.
Гарри тоже положил на стол перо, завершив предсказание своей смертью
обезглавливанием.
«А что в коробке?» — спросил он
«Вот ведь, как кстати ты спросил», — сказала Эрмиона, бросив на Рона косой
взгляд. Она сняла крышку с коробки и показала им её содержимое.
В коробке лежало около пятидесяти значков разных цветов, на каждом из
которых было написано З.А.Д.
«Зад? — недоумённо спросил Гарри, беря один из значков. — С каких это
пор...?»
«Не зад, — раздражённо перебила Эрмиона, — а З.А.Д. — Защита Автономии
Домовых!»
«В жизни не слыхал о чём-то подобном», — сказал Рон.
«Конечно, ты не слыхал, — отрезала Эрмиона, — я только что организовала это
общество».
«Да что ты? — изумился Рон, — а сколько в нём состоит членов?»
«Ну, если вы вступите, то будет три…» — ответила Эрмиона.
«Эрмиона! Ты думаешь, что мы горим желанием ходить по школе с приколотыми к
груди значками, на которых написано зад?!» — ошарашенно вопросил Рон.
«З-А-Д! — раздражённо поправила его Эрмиона, — я хотела написать Положите
Конец Возмутительному Обращению с Нашим Младшими Волшебными Братьями и Сестрами
и Выступайте за Перемену их Правового Статуса, но это не уместилось на значке.
Поэтому я назвала так наш манифест».
И она замахала перед их носом пачкой пергамента.
«Я целыми днями читала об этом в библиотеке. Порабощение эльфов уходит
корнями в века. Просто невероятно, что никто до сих пор не попытался изменить их
плачевного положения!»
«Эрмиона! Прочисти уши! — громко сказал Рон. — Им это нравится! Им нравится
быть порабощёнными!»
«Наша программа на ближайшее будущее, — во весь голос сказала Эрмиона,
стараясь перекричать Рона, и ведя себя так, словно она его не слышит, — включает
в себя обеспечение приличной заработной платы и условий работы. Наша
долгосрочная программа включает в себя изменение закона о запрещении
использования волшебных палочек и назначение представителя эльфов в Отдел
Управления и Контроля Волшебных Существ, поскольку эльфы, и это абсолютно
возмутительно, не имеют там достаточного числа представителей».
«И каким образом мы достигнем этих целей?» — осведомился Гарри.
«Для начала мы должны завербовать новых членов, — радостно сообщила
Эрмиона, — я думаю, что членские взносы будут два Сикля с человека. За это новый
член нашего общества получит значок, а выручка пойдёт на листовки. Так, значит
ты, Рон, будешь казначеем. У меня наверху есть для тебя жестянка для хранения
взносов, а ты, Гарри, будешь секретарём. Так что тебе, пожалуй, следует записать
всё, о чём я сейчас говорю, чтобы была официальная запись нашего первого
собрания».
В наступившей тишине Эрмиона сияющими глазами глядела на мальчишек. С одной
стороны Гарри злился на Эрмиону, а с другой не мог удержаться от смеха при виде
выражения лица Рона. Тишину нарушило не восклицание Рона, который, казалось, в
настоящий момент лишился дара речи, а лёгкое постукивание в оконное стекло.
Гарри взглянул через опустевшую комнату на окно, от которого исходило
постукивание и увидел сидящую на подоконнике и освещённую лунным светом снежную
сову…
«Хедвиг!» — закричал он, вскакивая со стула и бросаясь к окну, чтобы
впустить её. Хедвиг влетела в комнату, пролетела над столами и уселась прямо на
стопку пергамента с предсказаниями Гарри.
«Наконец-то!» — вскричал Гарри и бросился к ней.
«Она принесла ответ!» — возбуждённо сказал Рон, указывая на потрёпанный
кусочек пергамента, привязанного к ноге Хедвиг.
Гарри быстро отвязал его и уселся читать, а Хедвиг перебралась к нему на
колено и тихонечко заухала.
«Ну что он там пишет?» — с нетерпением спросила Эрмиона.
Письмо было совсем коротеньким. Похоже было, что Сириус нацарапал его
впопыхах. Гарри начал читать вслух:
Гарри!
Я немедленно вылетаю на север. Новость о твоём шраме — последний из слухов
о необычайных происшествиях, которые до меня дошли. Если ты опять почувствуешь
боль — сразу же беги к Дамблдору. Я слышал, что он вытащил Дикого Глаза на
работу, значит он видит предзнаменования, которых никто ещё, кроме него, не
увидел.
Я скоро свяжусь с тобой. Привет Рону и Эрмионе. Держи ухо востро, Гарри!
Сириус.
Гарри дочитал письмо и взглянул на Рона и Эрмиону, которые смотрели на
него.
«Он вылетает на север? — прошептала Эрмиона. — Он возвращается?»
«Дамблдор видит предзнаменования? Какие предзнаменования? — в
замешательстве проговорил Рон. — Гарри, ты чего?»
Гарри ударил себя кулаком по лбу, спугнув с колен Хедвиг.
«Я не должен был писать ему!» — с яростью проговорил он.
«О чём ты?» — недоумённо сказал Рон.
«Он из-за этого возвращается! — говорил Гарри, стуча кулаком по столу.
Недовольная Хедвиг уселась на спинку стула Рона и негодующе заухала. — Он
возвращается, потому что он беспокоится за меня! Но за меня нечего беспокоиться!
И у меня ничего для тебя нет, — раздражённо сказал он Хедвиг, которая в ожидании
Пирамида