Огромный клевер растворился в воздухе, лепреконы спустились вниз на поле и
уселись, скрестив ноги на противоположную от Вил сторону, и приготовились
смотреть матч.
«А сейчас, Дамы и Господа, я прошу вас поприветствовать Национальную
Сборную Болгарии по Квиддитчу! Я представляю вам — Димитрова!»
Фигура в алой мантии верхом на метле влетела на поле с такой скоростью, что
её очертания расплылись в воздухе. Последовали дикие аплодисменты со стороны
болгарских болельщиков.
«Иванову!»
Вторая фигура в алых одеждах влетела на поле.
«Зографа! Левского! Вулчанова! Волкова! ииииииииии Крума!
«Это он! Это он!» — заорал Рон, следуя за Крумом своими Всеноклями. Гарри
быстро навёл на него фокус.
Виктор Крум был худым, темноволосым, со смуглой кожей с желтоватым оттенком
и крупным крючковатым носом под густыми бровями. Он смахивал на огромную хищную
птицу. Трудно было поверить, что ему всего восемнадцать лет.
«А теперь, пожалуйста, поприветствуйте Национальную Сборную Ирландии по
Квиддитчу! — вскричал Коробейник. — Конноли! Райан! Трой! Мюллет! Моран! Квигли!
иииииииии Линч!»
Семь зелёных пятен вылетели на игровое поле. Гарри повертел ручку на боку
Всеноклей и замедлил движение. На мётлах было написано «Всполох», имена игроков
были вышиты серебром у них на спинах.
«А сейчас, специально прибывший из Египта, наш судья — заслуженный
председатель Международной Ассоциации по Квиддитчу, Хассан Мустафа!»
Маленький тощий волшебник, с совершенно лысой головой и усами,
превосходящими по величине усы Дяди Вернона, в одеждах чистого золота под цвет
стадиона, вступил на игровое поле. Из-под усов торчал серебряный свисток, в
одной руке он держал большой деревянный ящик, а в другой — метлу. Гарри повернул
ручку на ускорительном циферблате назад на нормальную скорость и внимательно
следил за Мустафой, который взобрался на метлу и открыл ящик. Из ящика вылетели
четыре мяча: алый Кваффл, два чёрных Бладжера и (он промелькнул перед глазами и
исчез) малюсенький, крылатый, золотой Снитч. Пронзительно дунув в свисток,
Мустафа взлетел в воздух вслед за мячами.
«Началииииииии! — кричал Коробейник. — Мюллет! Трой! Моран! Димитров! Снова
Мюллет, Трой! Левский! Моран!»
Это был высший пилотаж! Гарри так сильно прижимал Всенокли к очкам, что они
впивались в переносицу. Игроки носились с молниеносной скоростью. Кваффл
перебрасывали так быстро, что Коробейник только успевал произносить имена
игроков. Гарри опять покрутил циферблат на Всеноклях и замедлил игру, потом
перекрутил назад время и стал пересматривать замедленный вариант. Но тут белые,
сверкающие сиреневыми искорками буквы, пересекли линзы Всеноклей и гул толпы
прорезал уши.
«АТАКУЮЩАЯ ПОЗИЦИЯ ЯСТРЕБИНАЯ ГОЛОВА» — прочёл он и увидел, что трое
ирландских Нападающих быстро скучились вместе: Трой посредине, а за ним чуть
дальше Мюллет и Моран, и устремились на болгар. «ХИТРОСТЬ ХОРЬКОВОЙ» засверкали
буквы у него перед глазами, и Трой, казалось, приготовившийся метнуться вверх с
Кваффлом, завлекая за собой болгарскую Нападающую Иванову, но вместо этого
метнул его вниз Моран. Волков, один из болгарских Отбивающих, с размаху ударил
битой пролетавший мимо Бладжер, послав её на Моран. Моран увернулась от
Бладжера, ринувшись вниз, и уронила Кваффл, а летящий под ней Левский тотчас же
подхватил его.
«ТРОЙ ОТКРЫЛ СЧЁТ! — прокричал Коробейник и стадион содрогнулся от грома
аплодисментов и одобряющих воплей. — Десять — ноль в пользу Ирландии!»
«Что? — встрепенулся Гарри, отрываясь от своих Всеноклей, — но Левский
поймал Кваффл!»
«Гарри, если ты не будешь смотреть с нормальной скоростью, ты всё
пропустишь», — закричала Эрмиона, приплясывая на месте и, махая руками, в то
время как Трой совершал круг почёта по стадиону. Гарри, оторвавшись от
Всеноклей, посмотрел на поле и увидел, что лепреконы, которые до этого тихонько
сидели в сторонке и следили за игрой, поднялись в воздух и образовали большой
сверкающий клеверный лист. С противоположной стороны поля Вилы смотрели на них с
надутыми лицами.
В ярости на себя Гарри повернул назад ручку на нормальную скорость.
Не нужно было особенно разбираться в Квиддитче, чтобы понять, что
ирландские Нападающие были просто первоклассны. Они играли как один человек, их
движения были настолько координированы, что, казалось, они читали мысли друг
друга, когда занимали позиции, и розетка на груди у Гарри громко выкрикивала их
имена: «Трой-Мюллет-Моран!». Не прошло и десяти минут, как Ирландия получила ещё
двадцать очков. Теперь счёт был тридцать — ноль в пользу Ирландии, что вызвало
громовой рёв со стороны зелёных болельщиков.
Игра становилась более быстрой и более жестокой. Волков и Вулчанов,
болгарские Отбивающие, изо всех сил лупили по Бладжерам, посылая их на
ирландских Нападающих, мешая им проводить лучшие маневры. Дважды ирландцам
пришлось разлететься в разные стороны, и во второй раз Ивановой удалось
пробиться мимо них, увильнуть от Защитника, Райана, и забить первый гол.
«Заткните уши!» — набрав воздуха в лёгкие заорал Мистер Висли. Вилы
поднялись со своих мест и начали колдовской танец. Гарри заткнул уши и закрыл
глаза. Он хотел полностью сосредоточиться на игре. Через пару секунд он решился
взглянуть на поле. Вилы уже не танцевали, а болгары опять захватили Кваффл.
«Димитров! Левский! Димитров! Иванова! — ух ты!» — гремел Коробейник.
У ста тысяч волшебников перехватило дыхание, когда оба Ловца рухнули вниз
между Нападающими с такой молниеносной скоростью, как будто прыгнули с самолёта
без парашютов. Гарри следил за их полётом во Всенокли, щурясь изо всех сил,
пытаясь отыскать Снитч.
«Они разобьются!» — вскрикнула Эрмиона.
Она оказалась права, но только наполовину. В последнюю секунду Виктор Крум
резко вышел из пике и стал подниматься по спирали вверх. Линч же ударился о
землю с такой силой, что гулкий грохот отозвался во всех концах стадиона. С
ирландских мест раздался многоголосый стон.
«Идиот! — простонал Мистер Висли, — Крум прикидывался!»
«Таймаут!» — прогремел голос Коробейника над медимагами, которые бежали по
полю к Айдану Линчу.
«Ничего страшного, он немножко пропахал, — сказал Чарли стараясь успокоить
Джинни, пытающуюся разглядеть что происходит внизу. Она, положительно, была в
полном ужасе. — Но Крум именно этого и добивался», — добавил Чарли.
Гарри быстро перевёл Всенокли на замедленное действие, перекрутил назад
время и приложил их к глазам. Он увидел, как Крум и Линч медленно спускаются
вниз. «ФИНТ ВРОНСКОГО — ОПАСНЫЙ ДЛЯ ЖИЗНИ ЛОВЦА ПРИЁМ» было написано на линзах
сверкающими фиолетовыми буквами. Он ясно видел лицо Крума, искажённое от
напряжения, когда тот резко изменил курс полёта в последнюю секунду, в то время
Пирамида