высокой и стройной. Её можно было бы назвать красивой, если б лицо её не носило
такое выражение, словно ей только что подсунули под нос нечто очень вонючее.
«О, Фадж, — сказал Мистер Малфой, протягивая руку Министру Магии, —
насколько я знаю ты не знаком с моей женой Нарциссой и нашим сыном Драко?»
«Очень приятно. Очень приятно, — отозвался Фадж, улыбаясь и кланяясь Миссис
Малфой, — и позвольте мне представить вам Мистера Обланска… Обалонска… Мистера…
а… в общем, Министра Магии Болгарии. Он не понимает ни слова из того, что я
говорю, так что, неважно. И ещё… ты знаком с Артуром Висли, надо думать»
Наступила натянутая пауза. Мистер Висли и Мистер Малфой взглянули друг на
друга и Гарри вспомнил, как эти двое дрались в «Завитках и Кляксах». Холодные
серые глаза Мистера Малфоя скользнули по лицу Мистера Висли, а затем по всему
первому ряду.
«Бог ты мой, Артур, — тихо сказал он, — что тебе пришлось продать, чтобы
заплатить за билеты в Верхней Ложе? Без сомнения, ты не смог бы выручить такой
суммы денег даже от продажи своего дома!»
Фадж, не слышавший этих слов, продолжал: «Люций только что сделал очень
щедрое пожертвование в пользу Лечебницы Магических Недугов и Травм имени Святого
Мунго, Артур. И он здесь по моему личному приглашению».
«Как… как мило с его стороны», — сказал Мистер Висли натянуто улыбаясь.
Мистер Малфой перевёл взгляд на Эрмиону, которая слегка порозовела, но не
отвела глаз. Гарри прекрасно понял, что вызвало кривую усмешку на губах Мистера
Малфоя. Он и его семья гордились своей чистокровностью и считали волшебников из
Магглских семей, то есть таких, как Эрмиона, вторым сортом. Но под взглядом
Министра Магии он не посмел ничего сказать. С презрительной усмешкой на губах он
слегка кивнул Мистеру Висли и стал пробираться дальше к своему сиденью. Драко
послал Гарри, Рону и Эрмионе полный презрения взгляд и уселся между родителями.
«Мерзкие твари!» — пробормотал Рон, повернувшись лицом к полю. В ложу
влетел Людо Коробейник.
«Все готовы? — воскликнул он, возбуждённый и красный, как шкурка эдамского
сыра, — Министр, начинаем?»
«Если вы готовы, то и мы готовы», — добродушно отозвался Фадж.
Людо вытащил волшебную палочку, направил её себе на горло, и произнес:
«Звучнос!». Его голос заглушил гул над набитым людьми стадионом, проник во все
углы, и, отразившись эхом, прогремел:
«Дамы и Господа! Добро пожаловать на финал четыреста двадцать второго Кубка
Мира по Квиддитчу!»
Зрители разразились аплодисментами. Тысячи рук махали тысячами флажков, и
несогласованное пение национальных гимнов вносило ещё больший шум в общий хаос.
С огромной доски, висящей в воздухе исчезла последняя реклама («Бобы Берти Боттс
Всех Вкусов — пробуйте на свой страх и риск!»), а вместо неё появилось: БОЛГАРИЯ
— 0, ИРЛАНДИЯ — 0.
«А сейчас, без промедления, позвольте мне представить вам группу поддержки
Болгарской Национальной Сборной!»
Правая сторона стадиона — непроницаемая алая стена — с одобрением ухнула.
«Интересно, кого они с собой привезли? — спросил Мистер Висли, наклоняясь
вперёд. — Аах… — он внезапно сорвал с носа очки и тщательно протёр их о свои
одежды, — Вил!»
«Что такое Ви...»
Но сотня Вил уже выплывала на игровое поле, ответив на неоконченный вопрос
Гарри. Вилы — были женщинами. Самыми прекрасными созданиями, которые Гарри
когда-либо видел, только... они не были — просто не могли быть — людьми. Но
Гарри не удалось поразмышлять о том, кто они такие на самом деле, что придает их
коже сияние лунного света и почему их отливающие белым золотом волосы
развеваются без малейшего дуновения ветра... Заиграла музыка, и Гарри перестал
размышлять о том, принадлежат они человеческому роду или нет, да и вообще, он
совершенно перестал о чём-либо размышлять.
Вилы начали танцевать и разум Гарри абсолютно и полностью безмятежно
опустошился. Единственное, что существовало сейчас на свете — это танцующие
Вилы, потому что, если они вдруг перестанут танцевать, произойдёт катастрофа...
Вилы танцевали быстрее и быстрее, и дикие, оборванные на полуслове мысли,
стали появляться в голове у Гарри. Он почувствовал необходимость совершить
подвиг, сделать что-то из ряда вон выходящее, ну прямо сейчас же, в эту минуту.
Прыгнуть из ложи на игровое поле — показалось ему превосходной идеей, но
достаточно ли героической?
«Гарри, что ты делаешь?» — прозвучал в его ушах, доносящийся откуда-то
издалека, голос Эрмионы.
Музыка остановилась. Гарри моргнул. Он стоял, поставив ногу на стенку Ложи.
Рядом с ним стоял Рон с таким видом, как будто собирался нырнуть с вышки.
Стадион наполнился озлобленными криками. Толпа не желала отпускать Вил.
Гарри с энтузиазмом присоединился к общим крикам. Он, конечно же, будет болеть
за Болгарию. Он не понимал, почему к его груди приколот большой зелёный лист
клевера. Рон в каком-то трансе рвал на мелкие части клевер на своей шляпе.
Мистер Висли, улыбнувшись, наклонился к Рону и забрал у него шляпу.
«Она тебе ещё пригодится после того, как выступит Ирландия», — сказал он.
«А?» — спросил Рон, выпучив глаза на Вил, которые выстроились по одну
сторону поля.
Эрмиона громко прищёлкнула языком и потянула Гарри назад на сиденье. «Я
тебя умоляю!» — сказала она.
«А сейчас, — прогремел голос Людо Коробейника. — Пожалуйста, поднимите
вверх свои волшебные палочки и поприветствуйте группу поддержки Национальной
Сборной Ирландии!»
И тотчас же, что-то похожее на огромную зелёную с золотом комету, ворвалось
на стадион, пронеслась по кругу, разорвалось на две меньшие кометы, каждая из
которой понеслась к золотым шестам на краях поля. Над полем сверкнула радуга,
протянувшаяся от одного светового шара к другому. Толпа заохала и заахала, как
будто на фейерверке. Радуга растворилась, шары объединились, слились и
сформировали огромный искрящийся лепесток клевера, который поднялся высоко в
небо и поплыл над трибунами. Что-то, похожее на золотой дождь лилось из него на
зрителей.
«Вот здорово! — закричал Рон, когда клевер поравнялся с ними и осыпал их
дождём золотых монет. Тяжёлые монеты отскакивали от голов и сидений.
Сощурившись, Гарри присмотрелся к клеверу и увидел, что он состоит из тысяч
малюсеньких бородатых карликов в красных жилетках, держащих в руках малюсенькие
золотые или зелёные лампы.
«Лепреконы!» — вскричал Мистер Висли, стараясь перекричать громовые
аплодисменты толпы, в которой многие всё ещё шарили под стульями в поисках
золотых монет.
«На, — сказал Рон, залившись счастливой улыбкой, всовывая кучу денег в руку
Гарри. — Это тебе за Всенокли. Теперь тебе придётся купить мне подарок на
Рождество. Ха!»
Пирамида