колене Геральта превратилась в настоящую пытку, настолько мучительную, что
ведьмак начал уже подумывать о радикальных, пусть даже и отчаянных
действиях.
Добрались до армейского лагеря, разместившегося около разрушенной,
наполовину сожженной крепости. Внутри, за кольцом стражи, коновязей и
дымящих лагерных костров, стояли украшенные флагами палатки рыцарства,
окружающие просторный и полный движения майдан за развалившейся и обгоревшей
изгородью. Майдан оказался концом их вынужденной экскурсии.
Увидев колоду, Геральт и Лютик натянули веревки. Конные вначале не
намерены были подпускать их к водопою, но сын Анзельма Обри вспомнил,
видимо, о знакомстве Лютика со своим родителем и соизволил снизойти. Они
втиснулись между лошадьми, напились, ополоснули лица связанными руками.
Рывок веревки вернул их к реальности.
- Кого вы опять приволокли? - спросил высокий худощавый рыцарь в
вороненых, богато вызолоченных доспехах, ритмично похлопывая булавой по
орнаментированной ташке. - Только не говорите, что это очередные шпики.
- Шпики или дезертиры, - подтвердил сын Анзельма Обри. - Их поймали в
лагере у Хотли, где разгромили нильфгаардский разъезд. Весьма подозрительные
типы.
Рыцарь в золоченых доспехах прыснул, потом внимательнее посмотрел на
Лютика, и его юное, но суровое лицо вдруг осветилось улыбкой.
- Ерунда. Развязать.
- Но это же нильфгаардские шпионы, - запетушился Черный столб из рода
Пепеброков. - Особенно вон тот. Лаялся не хуже деревенского пса. Поэт,
говорит! Сукин он сын, а не поэт!
- Он не врал, - улыбнулся рыцарь в золоченых доспехах. - Это бард
Лютик. Я его знаю. Снять с него путы. Со второго тоже.
- Вы уверены, господин граф?
- Это приказ, рыцарь Пепеброк.
- А ты думал, я не пригожусь, да? - буркнул Лютик Геральту,
растирающему онемевшие от уз кисти. - Ну, теперь видишь? Моя слава опережает
меня, меня знают и уважают везде.
Геральт не ответил, занятый массированием собственных кистей,
донимавшего локтя и колена.
- Соблаговолите простить рвение этих юношей, - сказал рыцарь, названный
графом. - Им всюду мерещатся нильфгаардские шпионы. Каждый наш разъезд
приводит нескольких типов, показавшихся им подозрительными. То есть тех,
которые чем-либо выделяются в бегущей толпе. А вы, милсдарь Лютик, очень
даже выделяетесь. Как очутились у Хотли, среди беглецов?
- Я ехал из Диллингена в Марибор, - гладко соврал поэт, - когда мы
попали в этот ад, я и мой... коллега по перу. Так сказать, соперник.
Вероятно, вы его знаете. Это... Гиральдус.
- Как же, как же, знаю, читал, - похвалился рыцарь. - Такая честь для
меня, господин Гиральдус. Я - Даниель Эчеверри, граф Гаррамон. Да, маэстро
Лютик, многое изменилось с того времени, когда вы пели при дворе короля
Фольтеста!
- Да уж!
- Кто б подумал, - нахмурился граф, - что до этого дойдет. Вердэн
отдали Эмгыру, Бругге практически уже завоеван, Содден - в огне... А мы
отступаем, непрерывно отступаем... Прошу прощения, я хотел сказать:
совершаем тактический маневр. Нильфгаард все вокруг жжет и уничтожает, уже
почти до Ины дошел, совсем немного - и окружит крепости Майены и Развана, а
темерская армия не перестает проделывать "тактический маневр"...
- Когда у Хотли я увидел лилии на ваших щитах, - сказал Лютик, - думал,
это контрнаступление.
- Контрудар, - поправил Даниель Эчеверри. - И разведка боем. Мы перешли
Ину, разбили несколько нильфгаардских разъездов и групп скоя'таэлей, палящих
все, что только можно. Видите, что сталось с крепостью в Армерии, которую
нам удалось отбить. А форты в Каркано и Видорте сожжены до основания. Весь
юг в крови, огне и дыме... Ах, что же это я... Вы прекрасно знаете, что
творится в Бругге и Соддене, с беженцами оттуда вам довелось идти. А мои
молодцы вас за шпионов приняли! Еще раз приношу свои извинения. И приглашаю
отобедать. Некоторые дворяне и офицеры будут рады познакомиться с вами,
милостивые государи поэты.
- Такая честь для нас, милсдарь граф, - натянуто поклонился Геральт. -
Но время торопит. Нас ждет дорога.
- Прошу не смущаться, - улыбнулся Даниель Эчеверри. - Обычный скромный
солдатский обед. Косуля, рябчики, стерлядка, трюфели...
- Отказаться, - Лютик сглотнул и смерил ведьмака многозначительным
взглядом, - значит оскорбить хозяина. Мы идем не мешкая, милсдарь граф. Не
ваш ли это шатер, тот, богатый, в сине-золотых расцветках?
- Нет. Это палатка главнокомандующего. Лазурь и золото - цвета его
родины.
- То есть? - удивился Лютик. - Я был уверен, что это армия Темерии. Что
командуете здесь вы.
- Мы - отдельное подразделение армии Темерии. Я - офицер связи короля
Фольтеста, здесь служит много темерских дворян со своими отрядами, которые
порядка ради носят лилии на щитах Но ядро корпуса составляют подданные
другого королевства. Видите штандарт перед шатром?
- Львы, - остановился Геральт. - Золотые львы на голубом поле. Это...
это герб...
- Цинтры, - подтвердил граф. - Это эмигранты из королевства Цинтры, в
настоящее время оккупированного Нильфгаардом. Ими командует маршал
Виссегерд.
Геральт развернулся, намереваясь сообщить графу, что срочные дела все
же вынуждают его отказаться от косули, стерлядки и трюфелей. Но не успел. К
ним приближалась группа, во главе которой шествовал рослый, очень полный
седой рыцарь в голубом плаще с золотой цепью на латах.
- Вот, господа поэты, сам маршал Виссегерд собственной персоной, -
сказал Даниель Эчеверри. - Позвольте, Ваше превосходительство, представить
вам...
- Нет нужды, - хрипловато прервал маршал Виссегерд, сверля Геральта
взглядом. - Мы уже были друг другу представлены. В Цинтре, при дворе
королевы Калантэ. В день помолвки принцессы Паветты. Это было пятнадцать лет
тому назад, но у меня прекрасная память. А ты, мерзавец ведьмак, помнишь
меня?
- Помню, - кивнул Геральт, послушно протягивая солдатам руки.
Даниель Эчеверри, граф Гаррамон, пытался последовать за ними уже в тот
момент, когда кнехты усадили связанных Геральта и Лютика на стоящие в
Скачать книгу [0.27 МБ]
Пирамида