- По... по... покажите руку... - забормотал жрец. - Не обожжена ли...
Цирюльник усмехнулся свойственной ему улыбкой, не разжимая губ, потом
переложил подкову в левую руку, а правую, совершенно здоровую, показал
вначале жрецу, потом, высоко подняв, всем остальным. Толпа зарычала.
- Чья это подкова? - спросил Регис. - Пусть хозяин заберет ее. Никто не
ответил.
- Дьявольские штучки! - вскричал жрец. - Ты сам либо чаровник, либо
воплощение дьявола!
Регис бросил подкову на землю и повернулся.
- Так проведите обряд экзорцизма, - предложил он холодно. - Пожалуйста!
Однако суд божий уже свершился. А я слышал, что сомнение в результатах
ордалий - ересь.
- Сгинь, пропади! - взвизгнул жрец, размахивая перед носом цирюльника
амулетом и проделывая другой рукой каббалистические жесты. - Прочь в свою
адскую бездну; черт! Да расступится под тобой земля...
- Ну, хватит! - зло крикнул Золтан. - Эй, люди! Господин староста
Ляабс! Вы намерены и дальше глядеть на это безобразие? Намерены...
Голос краснолюда заглушил дикий крик.
- Ни-и-ильфгаард!
- Конники с запада! Конники! Нильфгаард прет! Спасайся кто может!
Лагерь мгновенно охватила паника. Кметы соскакивали с телег, выбегали
из шалашей, сталкиваясь и сшибая друг друга с ног. Всеобщий многоголосый рев
вознесся к небесам.
- Наши лошади! - крикнула Мильва, освобождая вокруг себя место ударами
кулаков и пинками. - Наши лошади, ведьмак! За мной! Быстро!
- Геральт! - вопил Лютик. - Спаси! Толпа разделилась, раздробилась
словно волна прибоя, мгновенно увлекла Мильву за собой. Геральт, удерживая
Лютика за воротник, не дал себя прихватить, потому что вовремя вцепился в
телегу, к которой была привязана обвиненная в волшебстве девушка. Однако
телега вдруг дернулась и двинулась с места, а ведьмак и поэт свалились на
землю. Девушка задергала головой и принялась истерически хохотать. По мере
того как телега удалялась, смех стихал и терялся среди всеобщего рева.
- Затопчут! - визжал лежащий на земле Лютик. - В кашу превратят!
Спаситееее!
- Кррррва мать! - скрежетал где-то Фельдмаршал Дуб.
Геральт поднял голову, выплюнул песок и увидел пресмешную сцену.
Ко всеобщей панике не присоединились только четыре особы, из них одна -
против своей воли. Это был жрец, которого железной хваткой держал за шею
староста сектор Ляабс. Двое других были Золтан и Персиваль. Гном быстрыми
движениями задрал сзади одежду жреца, а вооруженный клещами краснолюд
вытащил из огня раскаленную подкову и засунул ее в штаны святого мужа.
Освобожденный от объятий Ляабса жрец помчался словно комета с дымящимся
хвостом, а его визг утонул в реве толпы. Геральт видел, как староста, гном и
краснолюд собрались было поздравить друг друга с удачной ордалией, когда на
них накатилась очередная волна мчащейся в панике толпы. Все утонуло в клубах
пыли, ведьмак не видел ничего, да и рассматривать было некогда: он был занят
Лютиком, которого теперь сбила с ног несшаяся напролом свинья. Когда Геральт
наклонился, чтобы поднять поэта, из тарахтящего мимо него воза прямо ему на
спину свалилась обрешетка. Тяжесть придавила его к земле, и прежде чем он
успел сбросить с себя обрешетку, по ней промчалось не меньше пятнадцати
человек. Когда наконец он сумел высвободиться, рядом с грохотом и треском
перевернулась .другая телега, из которой на ведьмака свалилось три мешка
пшеничной муки по цене крона за фунт. Мешки развязались, и мир утонул в
белом облаке.
- Вставай, Геральт! - кричал трубадур. - Вставай, язви тебя!
- Не могу, - простонал ослепленный драгоценной мукой ведьмак, обеими
руками хватаясь за прошитое болью колено. - Спасайся сам, Лютик!
- Я тебя не оставлю!
С западной стороны лагеря доносились ужасные крики, перемешивающиеся со
звоном подкованных копыт и ржанием лошадей. Рев и топот неожиданно
усилились, на них наложился грохот металла, сталкивающегося с металлом.
- Бой! - крикнул поэт. - Они бьются!
- Кто? С кем? - Геральт резкими движениями пытался очистить глаза от
муки и сора. Неподалеку что-то горело, их охватил жар и клубы вонючего дыма.
Топот копыт усилился, земля задрожала. Первое, что он увидел в туче пыли,
были десятки мелькающих перед глазами конских бабок. Всюду. Кругом. Он
превозмог боль.
- Под телегу! Прячься под телегу, Лютик, иначе затопчут!
- Не двигайся... - простонал притиснутый к земле поэт. - Лежи...
Говорят, конь никогда не наступит на лежащего человека...
- Не уверен, - вздохнул Геральт, - что каждый конь об этом слышал. Под
телегу! Быстро!
В этот момент один из не знающих человеческих примет коней на лету
саданул его копытом по виску. В глазах у ведьмака разгорелись пурпуром и
золотом все созвездия небосклона, а секундой позже непроглядная темень
затянула небо и землю.
Крысы вскочили, разбуженные протяжным криком, отразившимся многократным
эхом от стен пещеры. Ассе и Рееф схватились за мечи. Искра принялась на чем
свет стоит ругаться, ударившись головой о каменный выступ.
- В чем дело? - вскрикнул Кайлей. - Что случилось?
В пещере стояла тьма, хоть снаружи и светило солнце. Крысы отсыпались
за ночь, проведенную в седлах во время бегства от погони. Гиселер сунул
лучину в уголья, распалил, поднял, подошел к тому месту, где, как обычно
вдали от остальных, спали Цири и Мистле. Цири сидела, опустив голову, Мистле
обнимала ее.
Гиселер поднял лучину выше. Подошли остальные. Мистле накрыла шкурой
голые плечи Цири.
- Послушай, Мистле, - серьезно сказал главарь Крыс. - Я никогда не
вмешивался в то, что вы делаете на одной постели. Никогда не сделал вам
неприятного или насмешливого замечания. Это ваши заботы. Всегда старался
отводить глаза и ничего не замечать. Это, повторяю, ваши заботы и ваши
склонности, другим нет до того дела. Пока все происходило незаметно и тихо.
Но теперь вы малость переборщили.
- Не будь идиотом, - взорвалась Мистле. - Ты что думаешь, это...
Девочка кричала во сне! Это был кошмар!
- Верно, Фалька?
Цири кивнула.
- Такой страшный был сон? Что тебе снилось?
- Оставь ее в покое!
Скачать книгу [0.27 МБ]
Пирамида