выделил боевые группы "Сивере" и "Мортесен", каждая в составе четырех
эскадронов.
Из района сосредоточения под Дришотом мы вышли в ночь с пятого на
шестое августа. Приказ группам был таков: выйти на рубеж
Видорт-Каркано-Армерия. захватить переправы на Ине, уничтожая встреченного
противника, но обходя крупные узлы сопротивления. Устраивая пожары, особенно
ночью, осветить дорогу дивизионам IV Армии, вызвать панику среди
гражданского населения с тем. чтобы создать пробки беженцев на всех
коммуникациях в тылах врага. Имитируя окружение, оттеснять отступающие
подразделения врага в сторону реальных котлов. Уничтожая отдельные группы
гражданского населения и пленных, вызывать ужас, усугубляя панику и ломая
моральный дух неприятеля.
Вышеприведенную задачу бригада выполняла с величайшей солдатской
самоотверженностью и самоотдачей.
Элан Траге,
"За императора и отечество.
Славный боевой путь VII
Даэрлянской Кавалерийской Бригады".
x x x
Мильва не успела подбежать и схватить лошадей. Она оказалась свидетелем
их кражи, но свидетелем беспомощным. Сначала ее окружила ошалевшая,
паникующая толпа, потом дорогу перекрыли мчащиеся телеги, затем она увязла в
блеющей отаре овец, сквозь которую пришлось пробиваться как сквозь снежный
завал. Потом, уже у Хотли, лишь прыжок в заросшее камышом прибрежное болото
спас ее от мечей нильфгаардцев, безжалостно кромсавших сбившихся у реки
беженцев, не разбирая ни женщин, ни детей. Мильва кинулась в воду и
перебралась на другой берег, то бродом, то плывя на спине среди сносимых
течением трупов.
И пустилась в погоню. Она запомнила, в каком направлении сбежали кметы,
укравшие Плотву, Пегаса, гнедого жеребца и ее собственного воронка. А при
седле у воронка был ее бесценный лук. "Что делать, - думала она, хлюпая на
бегу набравшейся в сапоги водой. - Остальные пока обойдутся без меня. Мне,
сучья мать, надо отыскать лук и лошадь!"
Сначала она отбила Пегаса. Мерин поэта не обращал внимания на
колотившие его по бокам берестяные лапти, не реагировал на непрекращающуюся
ругань неумелого седока и не собирался переходить в галоп, а шел через
березняк лениво, сонно и медленно. Парень сильно отстал от остальных
конокрадов. Услышав, а потом и увидев за спиной у себя Мильву, он не
раздумывая скатился с лошади и дал деру в чащу, обеими руками поддерживая
штаны. Мильва не стала его догонять, превозмогла клокотавшее в ней желание
как следует отлупцевать воришку. Запрыгнула в седло с ходу, так что
забренчали струны лютни, притороченной к вьюкам. Хорошо зная лошадей, она
заставила мерина перейти в галоп. Вернее, на тяжелый бег, который Пегас
почему-то считал галопом.
Но даже этого псевдогалопа хватило, потому что конокрадам не давала как
следует двигаться вторая - нетипичная - лошадь, норовистая Плотва ведьмака,
гнедая кобыла, которую раздраженный ее фокусами Геральт то и дело обещал
обменять на другую верховую скотину, пусть даже на осла, мула или хоть
козла. Мильва догнала грабителей в тот момент, когда разозленная неумелым
использованием поводьев Плотва повалила седока на землю, а остальные кметы,
соскочив с седел, пытались усмирить брыкающуюся и лягающуюся кобылку. Они
были настолько заняты этим, что Мильву заметили лишь когда она налетела на
них на Пегасе и двинула одному кулаком по лицу, сломав нос. Когда он падал,
воя и призывая божью помощь, она его узнала. Это был Лапоть, кмет, которому
явно не везло на людей. И особенно на Мильву.
Мильву, увы, счастье тоже покинуло. Точнее говоря, виною было не
счастье, а ее собственная дерзость и подтвержденная практикой уверенность в
том, что любым двум кметам она сумеет наложить так, как сочтет нужным.
Однако, соскочив с седла, она неожиданно получила кулаком в глаз и,
непонятно как оказавшись на земле, тут же выхватила нож, готовая выпустить
напавшему кишки, но отхватила толстой палкой по голове, да так, что дубина
треснула, запорошив ей глаза корой и пылью. Оглохшая, ослепшая, она тем не
менее ухитрилась вцепиться в колено охаживающего ее обломком дубинки кмета,
а кмет неожиданно взвыл и упал. Второй крикнул, заслонил голову обеими
руками. Мильва протерла глаза и увидела, что он закрывается от сыплющихся на
него ударов плети, которые наносил сидевший на гнедом коне наездник. Она
вскочила, с размаху дала поваленному кмету по шее. Конокрад захрипел, дернул
ногами и раздвинул их. Мильва тут же воспользовалась этим, вложив в точно
направленный пинок всю злость. Парень свился в клубок, зажал руками
промежность и завыл так, что с берез посыпались листья.
Тем временем хозяин гнедого коня, разделавшись с другим кметом и
пускающим кровь из носа Лаптем, ударами плети погнал обоих в лес,
развернулся, чтобы отхлестать воющего, но сдержал коня. Потому что Мильва
уже успела одной рукой схватить своего вороного, а в другой держала лук с
наложенной на тетиву стрелой. Тетива была натянута наполовину, но наконечник
стрелы направлен прямо в грудь наездника.
- Я знал, - сказал он спокойно, - что мне представится случай вернуть
твой наконечник, эльфка.
- Я не эльфка, нильфгаардец.
- Я не нильфгаардец. Опусти наконец свой лук. Если б я желал тебе зла,
мне достаточно было просто посмотреть, как они с тобой разделаются.
- Без тебя знаю, - проговорила она сквозь зубы, - что ты за тип такой и
чего от меня хочешь. Но спасибо за спасение. И за мою стрелу. И за того
стервеца, в которого я на вырубке скверно выстрелила.
Кмет, получивший между ног, согнувшись в три погибели, давился криком,
вжавшись головой в лесной подстил. Наездник не глядел на него.
- Хватай коней, - сказал он, глядя на Мильву, - мы должны побыстрее
отскочить от реки, армия прочесывает леса по обоим берегам.
- Мы? - поморщилась она, не опуская лука. - Вместе? С каких это пор мы
стали родней? Или друзьями?
- Я объясню. - Он развернул коня и схватил вожжи гнедого жеребца. -
Если ты дашь мне на это время.
- Времени-то как раз у меня и нету. Ведьмак и остальные...
- Знаю. Только нам не спасти их, если позволим себя прикончить или
поймать. Хватай коней и в чащу. Поторопись.
Скачать книгу [0.27 МБ]
Пирамида