отобрать у них карты. Спорю, сидят где-нибудь и режутся в гвинт!
- Коней надо накормить, - сказала Мильва. - И напоить. Пошли к реке.
- Может, и для нас найдется какая-никакая теплая еда, - добавил Лютик.
- Персиваль, пошукай в лагере, воспользуйся своим носярой на пользу народу.
Подсядем там, где вкуснее готовят.
К их легкому удивлению, доступ к реке охранялся. Стерегущие водопой
мужики потребовали по грошу за коня. Мильва и Золтан взъярились не на шутку,
но Геральт, не желая скандала и связанного с ним шума, успокоил их, а Лютик
выложил найденные на дне кармана монеты.
Вскоре обнаружился Персиваль Шуттенбах, злой и грустный.
- Нашел поесть?
Гном высморкался и вытер пальцы о шерсть проходившей мимо овцы.
- Нашел, только не знаю, хватит ли нас на нее. Здесь за все требуют
деньги, а цена - хошь стой, хошь падай! Мука и крупы - крона за фунт.
Тарелка жидкого супа - два нобиля. Котелок пойманных в Хотле вьюнов стоит
столько, сколько в Диллингене фунт вяленого лосося...
- А фураж?
- Талер за мерку овса.
- Сколько-сколько? - взорвался краснолюд. - Сколько?
- Сколь-сколь, - буркнула Мильва. - Лошдей спроси, сколь. Падут, если
заставим траву щипать! Впрочем, здесь и травы-то нет.
Против очевидных фактов не попрешь. Не помогла и бурная торговля с
владельцем овса. Парень отобрал у Лютика остатки денег, получил несколько
ругательств от Золтана, впрочем, нисколько не обидевшись. А кони охотно
сунули морды в мешки с кормом.
- Чертовы обдиралы! - верещал краснолюд, разряжая злость ударами палки
по колесам телег, мимо которых проходил. - Как они еще дышать позволяют
задарма, не требуют полгрошика за вдох. Или пятак за... кучу!
- Высшие физиологические потребности, - вполне серьезно заметил Регис,
- таксированы соответственно. Видите натянутую на жерди палатку? И мужика,
что стоит рядом? Он торгует прелестями собственной дочери. Цена -
договорная. Я только что видел, как он принял курицу.
- Хреновое же у вас будущее, люди, - угрюмо бросил Золтан Хивай. -
Каждое разумное творение на этом свете, попав в беду, нужду и несчастье,
присоединяется к собратьям, потому что вместе легче переждать худое время.
Один другому помогает. А у вас, людей, каждый только и знает, как бы на
чужой беде нажиться. В голод пищей не поделится, пожирает тех, кто послабее.
Такое поведение объяснимо у волков, ибо дает выжить самым здоровым и
сильным. Но у разумных рас такая селекция обычно позволяет выжить и
командовать другими самым большим подлецам. Выводы и прогнозы сделайте сами.
Лютик резко возразил, приведя известные ему примеры еще большей
обдираловки и торгашества среди краснолюдов, но Золтан и Персиваль заглушили
его, одновременно проиграв на губах протяжные звуки, имитирующие пускание
ветров, что у обеих разумных рас выражало пренебрежение к аргументам
оппонента. Конец начавшейся было ссоре положило неожиданное появление группы
кметов, предводительствуемых уже знакомым по охоте на вампиров стариканом в
фетровом колпаке.
- Мы касательно Лаптя, - сказал один из кметов.
- Не покупаем, - в унисон буркнули краснолюд и гном.
- Энто тот, которому башку пробили, - быстро пояснил другой кмет, - мы
его женить замышляли.
- Не возражаю, - зло сказал Золтан. - Всего ему наилучшего на новом
жизненном пути. Желаю здоровья, счастья, успехов в делах и личной жизни.
- И множества маленьких Лаптят, - добавил Лютик.
- Ну-ну, милсдари, - сказал кмет. - Вам бы все хиханьки да хаханьки, а
как нам его таперича женить-то? Ежели он опосля того, как вы ему в умишко
долбанули, вовсе дурной стал, дня от ночи не отличает?
- Ну, не так уж все паршиво, - буркнула Мильва, глядя в землю. - Мнится
мне, ему уж полегчало. Гораздо лучше, чем с самого с ранья.
- Не знаю я, какой Лапоть с самого с ранья был, - возразил кмет, - а
только видел, как стоял он перед оглоблей, торчком торчавшей, и втолковывал
той оглобле, какая она красна девка. Э, чего тут болтать, скажу коротко:
гоните штрах за убивство.
- Чего-чего?
- Кады лыцарь кмета прибьет, должон штрах платить. Так в законе
сказано.
- Я не рыцарь! - рявкнула Мильва.
- Это во-первых, - поддакнул Лютик. - Во-вторых, это был несчастный
случай. В-третьих, Лапоть жив, значит, не может быть и речи о штрафе за
убийство. Самое большее - о компенсации, то есть возмещении ущерба. А
в-четвертых, у нас нет денег.
- Тады отдавайте конев.
- А ху-ху не хо-хо? - Глаза Мильвы зловеще прищурились. - Да ты,
похоже, вконец сбрендил, кметок! Гляди не переусердствуй.
- Крррва мать! - заскрежетал Фельдмаршал Дуб.
- Вот, прямо в самое суть попала птица, - протяжно сказал Золтан Хивай,
похлопывая по засунутому за пояс топорику. - Чтоб вы знали, мужики, у меня
тоже не самое лучшее мнение о матерях тех типов, у которых только и мыслей,
как заработать, пусть даже на раздолбанной башке сородича. Двигайте отсюда,
люди. Если уйдете немедленно, обещаю - гнаться не стану.
- Не хочите платить, дык пусть вас вышние власти рассудют.
Краснолюд скрипнул зубами и уже потянулся к топорику, но Геральт
схватил его за локоть.
- Спокойно, Так ты намерен разрешить проблему? Укокошить их?
- Почему сразу уж - укокошить? Достаточно порядком покалечить.
- Хватит, черт побери, - прошипел ведьмак, потом обратился к кмету: -
Кто у вас тут вышняя власть, о которой ты говорил?
- Староста наш лагерный, Эктор Ляабс, солтыс из пожженной Брэзы.
- Ведите к нему. Как-нибудь договоримся.
- Он таперича занятый, - сказал кмет. - Суд над чаровницей чинит. Бона,
видите, какая тамотки толпишша, возле клена. Ведьму схватили, котора с
вомпером в сговоре была.
- Снова вампир, - развел руками Лютик. - Слышите? Они опять за свое.
Если не могилы раскапывать, так чародеек ловить, соучастниц вампирьих. Люди,
а может, вместо того чтобы орать, сеять и урожаи собирать, вам сподручней
было б ведьмаками стать?
- Вам бы токмо, говорю, шутковать, - сказал кмет. - Да
смефуечки-смефуйки разводить! Жрец тута есть, а жрец - он повыше ведьмака
будет. Повернее. Жрец сказал, что вомпер завсегда на пару с чаровницей свои
дела обделывает. Чаровница призывает упыря и жертвы нему указывает, а всем
Скачать книгу [0.27 МБ]
Пирамида