Грант и его два товарища по плену.
Из четырнадцати провинций, составляющих Аргентинскую республику,
провинция Буэнос-Айрес самая обширная и самая населенная. На юге между
шестьдесят четвертым и шестьдесят пятым градусами она граничит с индейской
территорией. Почва этой провинции чрезвычайно плодородна, климат
необыкновенно здоровый. Она представляет собой почти идеально гладкую
равнину, простирающуюся до подножья гор Тандиль и Тапалькем, покрытую
злаками и бобовыми кустарниковыми растениями.
С момента, как путешественники покинули берега Гуамини, они, к своему
немалому удовлетворению, установили заметное снижение температуры. Средняя
температура днем была не более 17 градусов по Цельсию. Сильные холодные
ветры, постоянно дующие из Патагонии, непрерывно охлаждали воздух.
Животные и люди, сильно страдавшие от засухи и зноя, теперь дышали полной
грудью. Ехали бодро и уверенно. Но, вопреки уверениям Талькава, край
оказался совершенно безлюдным, или, точнее сказать, обезлюдевшим.
Путь к востоку, вдоль тридцать седьмой параллели, по которому двигался
отряд, тянулся вдоль небольших озер с пресной или соленой водой. У воды
под сенью кустов порхали проворные корольки, пели веселые жаворонки; тут
же мелькали тангары - соперники колибри по своему разноцветному блестящему
оперению. Эти красивые птицы весело хлопали крыльями, не обращая внимания
на скворцов с красными погонами и красной грудью, которые важно
расхаживали взад и вперед по откосам дороги. На колючих кустах
раскачивалось, словно креольский гамак, подвижное гнездо птицы "аннубис",
а по берегам озер, распуская по ветру огненного цвета крылья, целыми
стаями бродили великолепные фламинго. Тут же виднелись их гнезда, имевшие
форму усеченного конуса примерно в фут вышиной, во множестве расположенные
один возле другого, образуя нечто вроде городка. Приближение всадников не
очень встревожило фламинго, и это крайне не понравилось ученому Паганелю.
- Мне давно хотелось увидеть, как летают фламинго, - сказал он майору.
- Вот и прекрасно! - отозвался майор.
- И поскольку представляется случай, то я им и воспользуюсь.
- Воспользуйтесь, Паганель.
- Пойдемте со мной, майор; пойдем и ты, Роберт. Мне нужны свидетели.
И Паганель, пропустив вперед большинство своих спутников, направился в
сопровождении майора и Роберта к стае краснокрылых. Приблизившись к ним на
расстояние ружейного выстрела, географ выстрелил холостым зарядом, так как
не хотел напрасно проливать птичью кровь, и фламинго, словно сговорившись,
поднялись и всей стаей улетели. Паганель в это время внимательно наблюдал
за ними сквозь очки.
- Ну что, заметили вы, как они летают? - спросил он майора, когда стая
скрылась из виду.
- Конечно, - ответил Мак-Наббс. - Только слепой не увидел бы этого.
- Скажите, похож, по-вашему, летящий фламинго на оперенную стрелу?
- Нисколько.
- Ни малейшего сходства, - прибавил Роберт.
- Я был уверен в этом, - с довольным видом заявил ученый. - Однако это
не помешало моему знаменитому соотечественнику Шатобриану сделать это
неудачное сравнение фламинго со стрелой. Запомни, Роберт: сравнение - это
самая опасная риторическая форма. Опасайся сравнений всю свою жизнь и
прибегай к ним лишь в крайних случаях.
- Итак, вы довольны результатом вашего опыта? - спросил майор.
- Я в восторге.
- И я тоже. Но пришпорим коней: по милости вашего знаменитого
Шатобриана мы почти на целую милю отстали.
Когда они догнали своих спутников, то Паганель увидел, что Гленарван
ведет какой-то оживленный разговор с индейцем, видимо плохо понимая его.
Талькав то и дело умолкал, внимательно вглядываясь в горизонт, и всякий
раз на его лице отражалось сильное удивление.
Гленарван, не видя подле себя своего обычного переводчика, попытался
сам расспросить индейца, но тщетно. И как только он заметил
приближавшегося ученого, так уже издали крикнул ему:
- Скорей идите сюда, друг Паганель, мы с Талькавом никак не можем
понять друг друга!
Побеседовав несколько минут с патагонцем, Паганель обратился к
Гленарвану.
- Талькав, - сказал он, - очень удивлен одним, в самом деле, странным
явлением.
- Каким же?
- Тем, что нигде кругом не видно ни индейцев, ни даже их следов. Обычно
их отряды всегда пересекают эти равнины во всех направлениях: то эти
индейцы гонят выкраденный скот, то пробираются к самым Кордильерам, чтобы
продавать там местного изделия ковры и бичи, сплетенные из кожи.
- А чем объясняет Талькав исчезновение индейцев?
- Он сам ничего не понимает и удивляется.
- Но каких индейцев рассчитывал он встретить в этой части пампасов?
- Как раз тех, в чьих руках находились пленники европейцы; индейцев,
находящихся под властью касиков Кальфоукоура, Катриеля или Янчетруса.
- Что это за люди?
- Это вожди некогда могущественных племен. Лет тридцать тому назад их
оттеснили в горы. С той поры они подчинились Аргентине - насколько,
впрочем, способен подчиниться индеец - и кочуют по пампе и по провинции
Буэнос-Айрес. И я удивлен не менее Талькава тем, что нам нигде не
попадаются следы индейцев в этих местностях, где они обычно разбойничают.
- Но, в таком случае, что же нам следует предпринять? - спросил
Гленарван.
- Сейчас узнаю, - ответил Паганель.
И, поговорив несколько минут с Талькавом, он сказал:
- То, что советует патагонец, кажется мне очень разумным. По его
мнению, нам следует продолжать путь на восток до форта Независимый, и если
даже там мы не получим никаких сведений о капитане Гранте, то, во всяком
случае, узнаем, куда девались индейцы аргентинских равнин.
- А форт этот далеко отсюда? - поинтересовался Гленарван.
- Нет, он расположен на Сьерра-Дель-Тандиль, милях в шестидесяти
отсюда.
- И когда же мы доберемся туда?
- Послезавтра к вечеру.
Гленарван был чрезвычайно смущен этим обстоятельством. Казалось, меньше
всего можно было ожидать, что в пампе не встретятся индейцы. Обычно их
здесь бывает слишком много. Очевидно, какое-то исключительное
обстоятельство заставило индейцев исчезнуть. Но если Гарри Грант
Скачать книгу [0.45 МБ]
Пирамида