придется примириться с крупной неудачей: мы шли по ложному пути! Тут речь
идет вовсе не о капитане Гранте, но об одном моем соотечественнике,
товарищ которого, Марко Вазелло, был действительно убит индейцами племени
пойуче, а француза жестокие индейцы несколько раз уводили с собой к
берегам реки Колорадо, но ему удалось наконец бежать из плена и вернуться
во Францию. Думая, что мы идем по следам Гарри Гранта, мы напали на следы
молодого Гинара [Гинар действительно был с 1856 по 1859 год пленником
индейцев-пойуче, он мужественно перенес страшные пытки, которым его
подвергали индейцы, и в конце концов ему удалось бежать узким горным
проходом Упсальята через Андский хребет; он возвратился в 1861 году во
Францию и ныне является одним из коллег почтенного Паганеля по
Географическому обществу (прим.авт.)].
Слова Паганеля встречены были глубоким молчанием. Ошибка была очевидна.
Подробности, сообщенные сержантом: национальность пленника, убийство его
товарища, его бегство из плена - все подтверждало ее.
Гленарван с удрученным видом смотрел на Талькава.
- Вы никогда не слыхали о трех англичанах? - спросил Талькав сержанта.
- Никогда, - ответил Мануэль. - В Тандиле было бы известно... я знал
бы... Нет, этого не было...
После такого категорического ответа Гленарвану нечего было больше
делать в форте Независимый. Он и его друзья, поблагодарив сержанта и пожав
ему руку, удалились.
Гленарван был в отчаянии, видя, что все его надежды рушились. Роберт
молча шел подле него, с глазами полными слез. Гленарван не находил для
мальчика слов утешения. Паганель, жестикулируя, разговаривал сам с собой.
Майор не открывал рта. Что же касается Талькава, то, видимо, его индейское
самолюбие было задето тем, что он повел иностранцев по неверному следу.
Однако никому не приходило в голову упрекнуть его за столь
извинительную ошибку.
Ужин прошел грустно. Конечно, ни один из этих мужественных и
самоотверженных людей не жалел о том, что напрасно потратил так много сил,
напрасно подвергал себя такому множеству опасностей, но каждого угнетала
мысль, что в одно мгновение рухнула всякая надежда на успех. В самом деле,
можно ли было надеяться напасть на след капитана Гранта между
Сьерра-Тандиль и океаном? Нет. Если бы какой-нибудь европеец попал в руки
индейцев у берегов Атлантического океана, то, конечно, это было бы
известно сержанту Мануэлю. Подобное происшествие не могло не получить
огласки среди туземцев, ведущих постоянную торговлю с Тандилем и Карменом,
близ устья Рио-Негро. Торговцы Аргентинской равнины осведомлены обо всем и
обо всем сообщают. Итак, путешественникам оставалось лишь одно: без
промедления добираться до "Дункана", ожидавшего их, как было условлено, у
мыса Меданос.
Паганель снова попросил у Гленарвана документ, находка которого
заставила предпринять столь неудачные поиски. Географ перечитывал его с
нескрываемым раздражением, словно стремясь вырвать у бумаги иное
толкование.
- Но ведь этот документ вполне ясен! - воскликнул Гленарван. - В нем
самым определенным образом говорится и о кораблекрушении "Британии" и о
том, где именно находится в плену капитан Грант.
- А я говорю, нет! - возразил, ударив кулаком по столу, Паганель. - Нет
и нет! Поскольку Гарри Гранта нет в пампе, значит, его нет в Америке
вообще. А где он, на это должен ответить вот этот документ. И он ответит,
друзья мои, не будь я Жак Паганель!
22. НАВОДНЕНИЕ
Форт Независимый находится в ста пятидесяти милях от берегов
Атлантического океана. Гленарван полагал, что если с ними ничего не
произойдет в пути - а вряд ли это могло случиться, - то они будут на
"Дункане" через четыре дня. Но вернуться на борт корабля без капитана
Гранта, потерпев полную неудачу в своих розысках, - с этим он никак не мог
примириться. Поэтому на следующий день он медлил с подготовкой к отъезду.
Тогда майор взял все в свои руки: он приказал запасти провизию, оседлать
лошадей и расспросить, где можно будет остановиться в пути. Благодаря
проявленной им энергии маленький отряд уже в восемь часов утра следующего
дня спускался по поросшим травой склонам Сьерра-Тандиль.
Гленарван молча скакал рядом с Робертом. Его смелый, решительный
характер не позволял ему примириться с неудачей. Сердце его учащенно
билось, голова пылала. Паганель, раздосадованный безрезультатностью
поисков, мысленно перебирал на все лады слова документа, пытаясь найти в
них хоть какое-нибудь новое указание. Талькав ехал молча, опустив поводья
коня. Никогда не терявший надежды майор держался бодро, как человек, не
знающий, что такое упадок духа. Том Остин и оба матроса разделяли
огорчение своего начальника. Когда какой-то робкий кролик перебежал им
дорогу, то суеверные шотландцы переглянулись.
- Плохое предзнаменование, - промолвил Вильсон.
- Да, в Шотландии, - отозвался Мюльреди.
- Что плохо в Шотландии, то плохо и здесь, - поучительно заметил
Вильсон.
Около полудня путешественники перевалили через горную цепь Тандиль и
очутились на обширных равнинах, полого спускающихся к океану. На каждом
шагу встречались речки, орошавшие прозрачной водой этот плодородный край и
терявшиеся среди тучных пастбищ. Постепенно земля, словно океан после
бури, делалась все ровнее. Последние холмы аргентинских памп остались
позади, и под ногами лошадей расстилался теперь однообразный зеленеющий
ковер.
Все время погода стояла прекрасная, но в этот день небо несколько
омрачилось. Огромное количество паров, образовавшихся благодаря высокой
температуре последних дней, скопилось в виде густых туч, грозивших
разразиться проливным дождем. К тому же близость Атлантического океана и
постоянный западный ветер делали атмосферу этой местности особенно
влажной. Это было заметно по ее плодородию, по тучности пастбищ, по
темно-зеленой окраске трав. В этот день, однако, тяжелые тучи не
разразились дождем, и к вечеру лошади, легко сделав конец в сорок миль,
добрались до берега "каньяды", глубокого, огромного естественного водоема,
наполненного водой. Здесь сделали привал. Укрыться было негде. Пончо
Скачать книгу [0.45 МБ]
Пирамида
