Дело не в географическом распространении, а в чистейшем пути стимулирования
других видов экспансии.
Если географическая экспансия может хоть как-то увериться, что здесь
нет экспансии других разумных существ, если распространение идет в пустом
пространстве, так почему бы ей не быть?
В таких условиях противиться экспансии - это, значит, упрочить распад.
- Значит, вы тоже видите эти альтернативы? Экспансия и продвижение
вперед, а отсутствие экспансии - упадок?
- Да, я верю в это. Но если Земля откажется от экспансии, то ее должны
принять космониты. Человечество, будь то земляне или космониты, ДОЛЖНО
распространяться.
Я хотел бы увидеть, как эту задачу выполняют земляне, - продолжал Илия
Бейли убежденно, - но уж лучше экспансия космонитов, чем никакой.
Либо та, либо другая альтернатива, третьего не дано, - заключил он.
- А если распространяются только одни, а другие - нет? - спросил
Фастальф.
Землянин однако, продумал и это, так как сразу же ответил:
- Тогда распространившееся общество станет сильнее, а оставшееся -
ослабеет.
- Вы уверены в этом? - поинтересовался Фастальф.
- Мне кажется, это неизбежно, - утвердительно сообщил землянин.
Фастальф кивнул.
- Вполне согласен. Вот поэтому я и пытаюсь уговорить землян и
космонитов распространяться и развиваться дальше. Это третья альтернатива
и, думаю, лучшая.
12
Память скользила мимо последующих дней: невероятные толпы народа,
беспрерывно движущиеся потоками и водоворотами по экспресс-путям,
бесконечные совещания с неисчислимыми чиновниками, мозгами в толпе.
Главное - мозги в толпе.
Мозги в такой плотной толпе, что Жискар не мог выделить индивидуумов.
Массы мозгов смешивались и сплавлялись в обширную пульсирующую серость, где
можно было заметить лишь периодические искры подозрительности или
неприязни, возникающие всякий раз, когда кто-то из этого множества людей
смотрел на Жискара.
Лишь когда Фастальф был на конференции с небольшим количеством
должностных лиц, Жискар мог иметь дело с индивидуальным мозгом, и это было
важно.
Память медленно шла к точке, близкой к концу пребывания на Земле,
когда Жискар наконец сумел остаться наедине с Бейли. Он минимально
воздействовал на несколько мозгов, чтобы они решили сделать на некоторое
время перерыв.
Бейли сказал виновато:
- Не думайте, что я игнорировал вас, Жискар. Просто у меня не было
случая побыть с вами наедине. Я не из больших шишек и не могу располагать
своим временем.
- Я так и понял, сэр, но сейчас мы можем побыть вместе некоторое
время.
- Хорошо. Доктор Фастальф сказал мне, что Глэдис живет хорошо. Но он
мог сказать это по доброте, зная, что я хочу услышать. Вам я приказываю
говорить правду. Верно, что у Глэдис все в порядке?
- Доктор Фастальф сказал вам правду, сэр.
- И вы, я надеюсь, помните мою просьбу, когда мы в последний раз
виделись на Авроре, охранять и защищать Глэдис?
- Друг Дэниел и я, сэр, помним вашу просьбу. Я устроил так, что когда
доктора Фастальфа не будет в живых, мы с другом Дэниелом станем частью
штата мадам Глэдис. Тогда у нас будет еще больше возможностей оберегать ее
от вреда.
- Это будет уже после меня, - печально сказал Бейли.
- Я понимаю, сэр, и сожалею об этом.
- Помочь этому нельзя, но кризис придет - или может прийти - даже
раньше смерти доктора Фастальфа. Но все равно уже после моей.
- Что вы имеете в виду, сэр? Какой кризис?
- Кризис может произойти, потому что доктор Фастальф говорит на
редкость убедительно. Есть и другие факторы, действующие вместе с ним, и
это дает возможность решения задачи.
- И что же, сэр?
- Все чиновники, с которыми говорил доктор Фастальф, теперь с
энтузиазмом поддерживают эмиграцию. Раньше они не благоволили к ней, во
всяком случае, относились благосклонно, другие относились к ней сдержанно.
А теперь, коль скоро создающие мнение лидеры отнеслись благосклонно, другие
последуют за ними. Это пойдет, как эпидемия.
- Но вы этого и хотели, сэр.
- Это, пожалуй, превышает мои желания. Мы будем распространяться по
Галактике, но что, если космониты этого не сделают?
- Почему бы им отказаться?
- Не знаю. Я высказываю предположение, возможность. Что, если они
этого не сделают?
- Тогда Земля и планеты, которые заселит народ, станут сильнее, как вы
сами говорили.
- А космониты ослабеют. Но будет период, когда космониты будут
сильнее, чем Земля и Поселенческие Миры, хоть грань будет резко
сокращаться. И космониты неизбежно станут рассматривать землян как растущую
опасность и наверняка решат, что Землю и Поселенцев надо остановить, пока
не поздно, и принять для этого крутые меры. Это и будет период кризисов,
который определит всю будущую историю человечества.
- Я понимаю вашу точку зрения, сэр.
Бейли на какое-то время задумался, а потом спросил почти шепотом, как
бы опасаясь быть подслушанным:
- Кто знает о ваших способностях?
- Из людей только вы, но вы не можете сказать об этом другим.
- Знаю, что не могу. Дело в том, что не Фастальф, а вы осуществили
поворот на 180 градусов, что сделало всех чиновников, с которыми вы вошли в
контакт, ярыми сторонниками эмиграции.
И вы устроили так, что Фастальф взял сюда вас, а не Дэниела. Вы были
сутью, а Дэниел мог быть только отвлечением.
Скачать книгу [0.26 МБ]
Пирамида