-- Здесь было много мечей, и многие из них
потеряны...
-- Ну ладно. Значит, оставляем?
-- Думаю, что он пригодится, - ответил Дункан.
Они поднялись на вершину длинного пологого холма и
посмотрели на запад, где синела топь. Под холмом лежала
узкая полоска леса, шедшая от северной гряды холмов
далеко на юг.
Скрач дернул Дункана за куртку.
-- Что тебе, Скрач?
-- Лес, - указал демон.
-- Ну и что?
-- Его не было раньше. Я помню, как я был тут.
Никакого леса не было, гладкая земля да топи.
-- Но ведь это было давно, - возразил Конрад.
-- Он сидел на цепи в замке несколько столетий, -
добавила Диана. - За это время мог вырасти лес.
-- Может, он плохо помнит? - Предположил Конрад.
Эндрю подошел к ним, стуча посохом.
-- Не обращайте внимания на это детище сатаны. Он
все путает.
-- Мэг, ты ничего не знаешь об этом лесе? - Спросил
Дункан.
-- Откуда? Я тут никогда не была.
-- Мне он кажется правильным, - сообщил Конрад. - Я
всегда первый чую неладное. А это лес как лес.
-- Я тоже не нахожу в нем ничего неправильного, -
поддержал Снупи.
-- Я же говорю, - взвизгнул Скрач, - что раньше его
не было!
-- Пойдем осторожно, - сказал Конрад, - и будем
следить. Раз мы идем к топи, значит, придется пройти
через лес.
Дункан взглянул на Скрача, все еще державшего его за
куртку. В другой руке демона был трезубец на длинной
ручке. Зубцы были острые и зазубренные.
-- Где ты его взял?
-- Я дал, - ответил Снупи. - Он принадлежит одному
гоблину, но слишком тяжел и неудобен для нас.
-- Отдавая его мне, - пояснил Скрач, - он сказал,
что трезубец предназначен для меня.
-- Предназначен?
-- Ну, конечно, - ответил Снупи. - Вы, милорд, не
знаток в своей теологии.
-- При чем тут наша теология?
-- Может, я ошибаюсь, - пожал плечами Снупи, - но
мне кажется, что была древняя традиция. Не так давно я
наткнулся на свиток, который, насколько я понял, содержал
библейские истории. Я не стал тратить время, чтобы
путаться в ваших варварских написаниях, а посмотрел
картинки. Там я нашел грубое изображение демонов, похожих
на этого нашего друга, кидающих множество несчастных
людей в адское пламя. Инструменты, которыми пользовались
демоны, чтобы подхватывать и кидать, весьма напоминали
этот трезубец. Вот это я и имел в виду, когда намекнул,
что такое оружие - самое подходящее для нашего демона.
-- Пошли, - сказал Дункан.
Слабо заметная тропа изгибалась от подножия холма к
лесу, и вблизи опушка леса казалась самой обыкновенной.
Никаких других тропинок, похоже, не было.
Деревья были древние, седые, толстые, как бочки, с
переплетенными ветвями. Тропа, по которой они шли, вела в
чащу леса и была достаточно заметна, чтобы идти без
труда.
-- Ты твердо уверен, что этого леса не было? -
Спросил Дункан Скрача. - Ты уверен, что был именно в этом
месте?
-- Уверен, - ответил демон. - Не может быть, чтобы я
ошибся.
-- В любом случае нам придется идти, - проговорил
Конрад.
-- Правильно, - согласился Дункан. - Конрад, иди с
Тайни вперед, как всегда. Тропа узкая, так что мы все
равно не можем идти все вместе. Мы с Дианой будем
охранять тыл. Не отпускай Тайни далеко от себя.
Мэг сползла со спины Дэниела.
-- Лезь обратно, - сказал Конрад. - Нас могут
остановить.
-- Тем больше у меня оснований не путаться под
ногами сражающейся лошади. По лесной тропинке я могу
ковылять и сама.
-- Я пойду рядом с ней, - предложил Эндрю, - и
помогу ей.
-- Ну, спасибо, добрый сэр, - поблагодарила Мэг. -
Такому старому мешку как я, не часто предлагают экскорт.
-- Мэг, что-нибудь неладно? - Спросил Дункан. - Ты
сказала, что не хочешь мешать Дэниелу. Разве...
Мэг покачала головой.
-- Ничего неладного нет, милорд. Но деревья стоят
очень плотно.
Они шли цепочкой. Дункан и Диана шли позади всех, а
перед ними тяжело хромал демон, опираясь на трезубец, как
на посох.
Лес выглядел мрачно, как всякий лес осенью:
опадающие листья, дрожащая от холода мелкая поросль. Но,
кроме этого, не чувствовалось ничего такого, что могло
показаться необычным. Только повсюду стояла удивительная
тишина, и Дункан удивился: даже в самый тихий и
безветренный день в лесу что-нибудь да шуршит. Тишина
леса требовала тишины и от людей. Они шли молча, а
Пирамида